Немного удивленный этимъ возраженіемъ, Ліонель не сталъ спорить и молча поклонился, посл чего попробовалъ заговорить съ молчаливой и сдержанной молодой особой. Онъ задалъ ей одинъ или два вопроса и получилъ отвты, но въ это время мистриссъ Лечмеръ обратилась къ ней, видимо сердясь на свою отсутствующую внучку:

— Агнеса, сходите и скажите Сесили, что ея кузенъ пріхалъ, и что мы ее ждемъ въ гостиную. — Она все время вами интересовалась, покуда вы хали сюда. Какъ только мы получили отъ васъ письмо, что вы садитесь на корабль, мы каждое воскресенье стали заказывать въ церкви молитвы о путешествующимъ по морю, и я замтила, что Сесиль молилась всегда очень усердно.

Ліонель пробормоталъ какую-то благодарность, откинулся на спинку кресла и поднялъ глаза къ потолку; но мы не ршиися утверждать, что это было сдлано изъ религіознаго чувства. Выслушавъ приказаніе своей тетки, Агнеса встала и вышла изъ комнаты. Дверь за ней закрылась уже минуты три, но разговоръ не возобновлялся. Раза два или три мистриссъ Лечмеръ какъ будто собиралась о чемъ-то заговорить, но какъ будто не ршалась. Ея блдное, выцвтшее лицо поблднло еще больше, губы дрожали. Наконецъ, ей удалось овладть собой, и она заговорила дрожащимъ голосомъ:

— Не припишите это равнодушію съ моей стороны, кузенъ Ліонель, но есть вещи, о которыхъ можно говорить только съ самыми близкими родными. Я надюсь, что вы оставили сэра Ліонеля Линкольна въ добромъ здоровьи, насколько это возможно при его душевной болзни?

— По крайней мр, мн передъ моимъ отъздомъ было сказано, что онъ здоровъ.

— Вы его сами давно не видали?

— Пятнадцать лтъ. Съ тхъ поръ, какъ посл каждаго свиданія со мной у него стали усиливаться припадки, доктора перестали къ нему вообще допускать кого бы то ни было. Онъ находится все въ томъ же лчебномъ заведеніи въ Лондон, и теперь свтлые промежутки становятся у него все чаще и продолжительне. Поэтому у меня явидась надежда, что мой нжно-любимый отецъ ко мн еще вернется. Мн кажется, что это возможно, потому что ему вдь еще нтъ и пятидесяти лтъ.

За этимъ интереснымъ сообщеніемъ послдовало продолжительное и тягостное молчаніе. Наконецъ, мистриссъ Дечмеръ, дрогнувшимъ голосомъ, что очень тронуло Ліонеля, такъ какъ свидтельствовало объ ея сердечной доброт и объ участіи къ его отцу, сказала молодому офицеру:

— Пожалуйста, дайте мн воды. Вы ее найдете въ буфет. Извините меня, кузенъ Ліонель, но для меня очень тяжело говорить объ этомъ предмет. Я всегда разстраиваюсь. Съ вашего позволенія я на нсколько минутъ уйду, а къ вамъ пришлю свою внучку. Мн хочется, чтобы вы поскоре съ ней познакомились.

Ліонелю самому было бы очень пріятно остаться хотя на нсколько минутъ одному, поэтому онь и не подумалъ ее удерживать. Нетвердыми шагами вышла старая леди изъ гостиной, но направилась не въ ту сторону, куда передъ тмъ прошла Агнеса Дэнфортъ, тоже пошедшая звать Сесиль, а совсмъ въ друтую дверь, которая вела въ ея собственное помщеніе.

Нсколько минутъ молодой человкъ ходилъ большими и быстрыми шагами по изображеніямъ Лечмеровскихъ львовъ на паркет, отлядывая въ то же время богатую обстановку комнаты. Изъ задумчивости его вывело неожиданное появленіе особы, тихо вошедшей и остановившеіся посреди гостиной. Граціозная, стройная, съ горделивой осадкой и съ самой благородной, выразительной физіономіей, вошедшая внушала къ себ и невольный восторгъ, и глубокое уваженіе. При всемъ томъ ея манеры были чрезвычайно скромны и тихи. Молодого человка она застала въ самую неавантажную для него минуту: онъ безпорядочно ходилъ по комнат, былъ разсянъ и недостаточно изященъ.

Майоръ Линкольнъ сразу догадался, что передъ нимъ никто иной, какъ Сесили Дайнворъ, единственный плодъ брака англійскаго офицера, давно умершаго, съ единственной дочерью мистриссъ Лечмеръ, тоже рано сошедшею въ могилу. Онъ зналъ ее настолько хорошо заочно и чувствовалъ себя съ ней настолько въ близкомъ родств, что, разумется, ни на минуту не задумался сейчасъ же предотавиться ей самъ. Онъ сдлалъ это съ развязностью родственника, но получилъ въ отвтъ такую холодную сдержанность, что почувствовалъ себя нсколько неловко.

Молодая особа, должно быть, сама почувствовала, что ей слдовало бы быть полюбезне съ дорогимъ гостемъ своей бабушки, и первая начала разговоръ, стараясь загладить произведенное впечатлніе холодности и уничтожить образовавшуюся натянутость.

— Moя бабушка давно ждала увидться съ съ вами, майоръ Линкольнъ, — сказала она, — вы прибыли чрезвычайно кстати. Пололженіе въ стран становится все тревежне, и я уже давно совтую бабушк съездить въ Англію и пожить тамъ, покуда здсь не стихнутъ эти несчастные раздоры.

Слова эти были сказаны нжнымъ, мелодичнымъ голосомъ и съ самымъ чистымъ произношеніемъ, такъ что можно было подумать, что Сесиль получила воспитаніе при двор. На Ліонеля это произвело тмъ боле пріятное впечатлніе, что когда онъ предъ тмъ разговаривалъ съ Агнесой Денфортъ, то уловилъ въ ея рчи мстный акцентъ, непріятно кольнушій его избалованный слухъ.

— Вы сами, какъ настоящая англичанка по виду, получили бы, большое удовольствіе отъ этого путешествія! — отвчали Ліонель, — а такъ какъ мн тоже уже извстно кое-что положеніи въ здшней стран, то я поддержу съ своей стороны ваши совты. Замокъ Равенсклиффъ и нашъ домъ на Сого-Сквер вполн къ услугамъ мистриссъ Лечмеръ.