– Ах, вот вы где!
– растерянно произнес слуга, стоя в проходе.
– Мне приказано ознакомить вас с замком. Когда мы можем приступить?

– Видимо сразу, после того, как вы покормите птичку, - опустила я глаза на маленькое блюдце с кусками нарезанных фруктов и сыра, зажатое в руке Тука.

Старик, явно занервничал и переступил с ноги на ногу:

– Мне кажется, будет удобнее, если вы, госпожа гостья, подождете меня у себя в комнате.

– Как скажете, - тут же согласилась я, отметив, что надо будет обязательно сюда вернуться...

– А вот здесь, на втором этаже, у нас место официальных приемов, - торжественно объявил Тук, стоя в центре большого сумрачного зала.

Гулкий его голос действовал на меня подавляюще. Я огляделась по сторонам и поняла источник своего дискомфорта - множество портретов, развешанных по стенам вперемешку с оружием на щитах. Последнее меня, не привлекло нисколечко, а вот портреты... Они были выполнены масляными красками в классической манере и притягивали к себе взгляд своей правдоподобностью.

– Скажите, Тук, а есть здесь портреты родителей графа?
– спросила я, как можно тише, будто бы боясь вспугнуть местных привидений.

– А как же. Вот, взгляните, - взмахнул он рукой куда-то влево, до боли напомнив мне экскурсовода из пафосного столичного музея.
– Это матушка Его сиятельства, графиня Элизабетта Ракницкая... Замечательная была хозяйка... А рядом с ней, портрет отца Его сиятельства, графа Гаяна Ракницкого, героя войны с Темным Драконом. К сожалению, их обоих уже нет в живых, и все владения унаследовал их единственный сын, наш нынешний хозяин.

Я внимательно взглянула на вдруг загрустившего слугу: "К какой части его речи относится сожаление? Такое чувство, что к обеим"... А потом я увидела портреты... Да, родители Борамира были очень красивой парой. Мать, темноволосая и голубоглазая, с мягким женственным взглядом и отец - точная копия Борамира, хотя, выходит наоборот. Только губы - у отца они выглядели тонкими и слегка поджатыми. А вот губы матери мне были знакомы уже по ее отпрыску...

Мы еще долго бродили по этому картинному залу. Каждый из портретов, по мнению Тука, заслуживал пристального моего изучения, пока не дошли до одного из них, единственного под легкой полупрозрачной тканью. Я покорно остановилась возле квадратной рамы, но Тук, к моему удивлению, прошествовал мимо, сразу к лестнице.

– Погодите, остался ведь еще один. Вы разве ничего о нем не расскажите? Или, это она?
– приподняла я невесомую ткань.
– Точно, девушка.

– Это тоже член семьи и тоже безвременно ушедший, - явно, нехотя выдавил старик, чем заинтриговал меня еще сильнее:

– А как ее звали?

– Достопочтенная госпожа Мокея Молд.

– Мокея Молд, - тихо повторила я, совершенно незнакомое имя.

А девушка была интересной: лицо "сердечком", обрамленное светлыми локонами, огромные карие глаза, смотрящие с вызовом, и губы... Мне показалось, что здесь было бы уместнее сказать "рот". Потому что губы ее совершенно к себе внимание не привлекали, а вот рот был большим и каким-то нервным. Наверное, когда она была чем-то недовольна, то его уголки опускались вниз и придавали ей сходство с... жабой. Да, рот портил все лицо, вынесла я окончательный вердикт незнакомой мне, уже почившей, Мокее Молд и с легким сердцем направилась к лестнице...

– Госпожа гостья, - окликнул меня, уже спускающуюся по ступеням, Тук.
–

Вы позволите мне дать вам один совет, как человеку... желающему вам только добра?

– Конечно. Но, только после того, как вы сами дадите мне одно обещание.

– Какое же?

– Сначала пообещайте, что не будете больше, хотя бы наедине со мной, называть меня "госпожой гостьей". Мы оба с вами знаем, насколько это далеко от истины. Зовите меня просто Вета. Ну, на крайний случай, госпожа Вета, - быстро поправилась я, увидев испуганные глаза слуги.
– Договорились?

– Договорились, - сказал он и важно кивнул.

– Ну, а теперь ваша очередь, Жгите.

– Что я должен сделать?

– Советуйте, - рассмеялась я.

Тук оглянулся по сторонам и, нагнувшись ко мне, вполголоса произнес:

– Если вы не хотите навлечь на себя гнев Его сиятельства, то никогда, умоляю вас, никогда не произносите вслух этого имени.

– Какого имени?
– уже смутно догадываясь, все же переспросила я так же тихо.

– Имени этой девушки за вуалью...

А на первом этаже, примечательном, с моей точки зрения, лишь самыми большими в замке (если такое вообще возможно) угловыми очагами, нас ждала еще одна... интересная девушка. Точнее, не ждала, а, воздев к потолку руки, грациозно танцевала в гордом одиночестве. Я, даже ею залюбовалась на секунды, невольно сравнив с качающимся под ветром легким деревцем. Ощущение это усиливалось чрезвычайно стройной фигурой незнакомки, ее невысоким ростом и распущенными каштановыми волосами, разлетающимися в кружении. Тем временем, девушка заметила нас, замерла в красивом изгибе и улыбнулась Туку: