Более связное освещение история детских крестовых походов получила только в произведениях, созданных 40–50 лет спустя после описываемых событий, – в компилятивном сочинении французского монаха-доминиканца Винсента из Бове «Историческое зерцало», в «Большой хронике» английского монаха из Сент-Албанса Матвея Парижского и в некоторых других, где исторические факты, однако, трудно разглядеть на фоне многочисленных авторских выдумок. Едва ли не первое упоминание имени маленького пророка Стефана содержится в хронике некоего Медарда, написанной в 1254 году.

Религиозные авторы последующих веков, по большей части, обходили молчанием этот сюжет. Но и в солидных исторических исследованиях детскому крестовому походу уделялись в лучшем случае считанные страницы. Одним из немногих фундаментальных трудов, посвященных детскому крестовому походу, остается книга Джорджа Забриски Грея, изданная в 1870 году. Американский католический священник польского происхождения был безмерно удивлен почти полным забвением этого события.

В научной литературе существует всего около десятка книг и статей о детских крестовых походах. Ученые высказывали самые различные мнения об этих предприятиях, которые сегодня кажутся невероятными. Много сил исследователи затратили на то, чтобы отделить подлинные исторические факты от легенд и вымыслов. Историки-католики склоняются к тому, что в историях о детских крестовых походах отразилось присущее западному Средневековью почитание невинности, жертвующей собой ради блага христианства. Рационалисты, например немецкий психиатр И. Геккер, считали, что это движение было болезненным явлением: сама средневековая религиозность и одержимость представлялись Геккеру патологическим извращением.

Современный немецкий историк Майер усматривает корень детских крестовых походов в средневековом представлении, по которому дети отмечены печатью богоизбранности, поскольку они невинны и вместе с тем не владеют никаким имуществом, то есть ближе всего стоят к Христу. В то же время Майер выводит все движение из распространенных в начале XIII века идей апостолической бедности, которые он также связывает с этим представлением.

Итальянский медиевист Дж. Микколи первым подметил, что источники вовсе не изображают участников крестового похода непременно и исключительно детьми. Датчанин П. Рэдс развил это наблюдение. Для него крестовый поход бедняков 1212 года – лишь побочный продукт церковно-реформаторских тенденций того времени, вариант чисто этического движения апостолической бедности, утверждавшего евангелические идеалы и охватившего все классы общества. Это, по Рэдсу, была попытка вернуть крестовые походы к их изначальным, чисто религиозным истокам. Впрочем, он говорит при этом, что участники «детских» крестовых походов были «резервом еретичества», то есть не отрицает и социальных, классовых факторов, способствовавших началу такого движения. Вспомним рассказ монаха из Шербурна о бунтарях во главе с предполагаемым бывшим вожаком детских походов – действительно, это определение Рэдса может быть вполне верным.

Историки марксистской направленности считали, что детские крестовые походы представляли собой социальное движение в религиозном облачении. Не случайно, по их мнению, папские буллы умалчивали о событиях 1212 года, а хронисты из процветающих монастырей отзывались об участниках походов крайне неприязненно и даже враждебно. «Пустое и бесполезное дело», – писал безвестный южноэльзасский анналист из Марбаха. Он, как и некоторые другие тогдашние историки, рисует поход затеей безумцев, родившейся не по Божьему внушению, а из сатанинских помыслов.

Большинство современных исследований полагает, что участники движения были не маленькими детьми, а как минимум юношами, а еще вероятнее, что это был поход крестьян и городских бедняков, который бесславно закончился в Италии. Историк Ж. Дюби высказал мысль, что «детьми» они стали, поскольку латинским словом pueri («мальчики») в средневековых источниках называли простолюдинов. Так же, как в России зачастую называли крестьян «ребятами». Не исключено, что родные места покидали действительно, в первую очередь молодые люди. Например, те младшие сыновья, которые не могли рассчитывать на получение в наследство хотя бы относительно большого земельного участка. Ученые не исключают того, что довольно большие группы религиозных фанатиков могли переходить через Альпы и прибывать в Италию, где они молились возле моря, ожидали чуда, но, не дождавшись, возвращались домой. Отыскали историки и сведения о том, что довольно большое количество каких-то «крестоносцев» в Африке были обращены в рабство.

Легенды могли возникнуть и как отражение событий середины XIII века. В это время Францией управлял король Людовик IX Святой. Это был способный дипломат и не самый плохой администратор. При нем внутренняя политика Франции была достаточно взвешена, власть короля укрепилась. Но была у Людовика еще одна черта – донкихотство. Романтическая тяга к приключениям, присущая герою Сервантеса, сама по себе невинна, но когда настроенный подобным образом человек обладает королевской властью, это может закончиться трагедией не только для него. Что и показала история походов Людовика IX.

Короля с детства занимала мысль о крестовом походе. Человек он был набожный, воспитанный в духе рыцарских идеалов, и когда большинство феодалов Европы постепенно охлаждалось к идее борьбы с неверными на Востоке, Людовик, наоборот, только о ней и думал. В 1248 году король с войском погрузился на корабли и отплыл на восток. После некоторых колебаний он решил, что напасть на мусульман следует в Египте, там определится судьба Святой земли. В конце мая 1249 года крестоносцы высадились в устье Нила, где разбили войска султана и взяли Дамиетту. Однако уже через полгода у французов начались серьезные проблемы. Мусульмане смогли переломить ход событий и разгромили противника. Людовик оказался в плену.

Известие о пленении короля вызвало большой резонанс во Франции – как среди знати, так и среди крестьянства. На севере страны кампания в поддержку короля приобрела форму крестьянского движения. Во главе него оказался человек по прозвищу Хозяин Венгрии. Матвей Парижский в своей «Большой хронике» писал, что он был одним из лидеров крестового похода детей. Но более вероятно, что это был венгерский монах, проживавший во Франции. Хозяин объявил, что ему явилась Дева Мария, которая приказала собрать овчаров и повести их в Святую землю с целью освободить короля Луи. Ему удалось собрать около 60 тысяч человек, среди которых значительную часть составляли молодые люди, мужчины и женщины из Брабанта, Фландрии и Пикардии. Эту орду монах повел за собой в Париж, где попросил встречи с управлявшей королевством в отсутствии монарха королевой-матерью Бланкой Кастильской. Но аудиенции он не добился, а участников «крестового похода овчаров» не пустили в центр города.