Иисус сидит спиной к городу и не видит происходящего. Он задумчиво чертит палочкой на земле запретное имя Бога, Яхве, которое и в еврейском письме (יהוה‎), и в латинской консонантной транслитерации JHVH формально подобно тавтологии ~H\/H, абсурду ~HH или парадоксу ~H=H в греко-символической логике. Он оборачивается и видит приближающуюся толпу. Неторопливо стирает свою надпись, совершая кощунство по иудейским меркам, встает лицом к городу, но затем садится. Он не желает встречать этих людей стоя. Подоспевший Иуда останавливается рядом.

– Не дразни их, - хмуро напоминает он.- Им это и нужно.

Но на лице Иисуса застывает упрямое выражение.

Горожане встают полукругом перед ним и выталкивают вперед молодую женщину. Она падает на колени и смотрит в землю, не поднимая глаз на того, перед кем ее поставили. Девушка стягивает на груди разорванное платье. Платок с нее сорвали, как с публичной женщины, волосы растрепались. На лице ее ссадины.

Маленький Иаир с ненавистью смотрит на Иисуса и издевательски произносит:

– Учитель! Эта женщина уличена в многократном блуде. Чего она заслуживает, по-твоему?

Иисус смотрит на женщину, на Иаира, на фарисеев и произносит холодно:

– У вас есть Закон.

– Закон предписывает побить ее камнями. Так ли нам поступить?

Иаир ставит Иисуса перед выбором: необходимо одобрить убийство женщины или отвергнуть Закон Моисея. И тогда на месте женщины окажется он сам. Именно этого и хочет смотритель синагоги.

Ответ Иисуса радует Иуду:

– Кто из вас без греха, пусть первый бросит камень.

Наступает пауза, необходимая на осмысление услышанного, и фарисеи начинают между собой спор. Кто посмеет сказать, что он без греха? За это самого следует побить камнями. Иаир лихорадочно ищет новый подвох, но его опережает громкий, уверенный голос:

– Только Бог без греха!

Все оборачиваются и видят старшину рыболовецкой артели и лидера местных зелотов Петра. Позади него на полголовы возвышается его брат Андрей, известный на всю округу любитель подраться. Петр значительно и предостерегающе смотрит на Иаира.

– Я знаю, Иаир, что ты меня считаешь своим врагом,- нарушает наступившую тишину голос Иисуса.- Но ты не враг мне. Никогда тебе не стать врагом моим, даже если ты убьешь меня. Я заранее тебя прошаю.

У смотрителя синагоги начинается приступ. Лицо его нервно дергается, тело становится каким-то развинченным. Близкие подхватывают его и уводят прочь. Он виснет на их руках и бьется так, будто его несут на плаху. Толпа уходит в Капернаум, забыв женщину.

Все это время Иисус сидит неподвижно, как печальный каменный идол.

Последними удаляются братья-рыбаки.

Остаются Иуда, Иоанн и женщина, по-прежнему стоящая на коленях с опущенной головой.

– Женщина, - произносит Иисус, - твои судьи ушли. Ты свободна.

Она бросается к его ногам.

– Благодарю, господин. Вы спасли мне жизнь.

– Тебе спас тот, кто без греха, - со странной иронией отвечает он.

– Благодарю, господин, - твердит она,

– Как зовут тебя?

– Мария из Магдалы.

– Ты свободна, Мария из Магдалы. Возвращайся домой и не зли больше фарисеев. В следующий раз они убьют тебя.

Мария кивает головой и впервые осмеливается поднять глаза на своего спасителя. Она не поднимается с колен и не уходит.

– Чего ты медлишь?

– Мне некуда идти, господин.

– Разве у тебя нет дома?

– Нет, господин.

– Вернись в Магдалу.

– Я не могу туда вернуться.

“Уж, не из харчевни ли она кривого сирийца?
– думает Иоанн.
– Тогда понятно, почему не хочет возвращаться в Магдалу”.

– Господин, позвольте мне служить вам. Я буду вам рабой, служанкой, наложницей, кем скажете…

– Мне не нужна служанка и наложница. Ты свободна.

– Что мне делать с моей свободой? - горько вздыхает женщина.- Простите меня, господин.

Мария встает на ноги, по-прежнему стягивая руками лохмотья на груди, без платка и медленно уходит, одинокая и несчастная. Очевидно, она идет, куда глаза глядят, чтобы забиться в какой-нибудь угол.

– Постой, Мария, - поднимается Иисус. - Наверное, мы сможем тебя приютить на несколько дней, пока ты поправишься и решишь, куда идти. Иоанн, предупреди Матфея, что мы идем.