Быстро свернув на площадь, Гром вдруг увидел перед собой тощего невзрачного бродягу в грязной залатанной одежде и дырявой шляпе. Поражённый Гром остановился. Перед ним был переодетый Апчхибосс Утринос. Грому было известно, что тот любит всякие маскарадные штуки и, переодеваясь во всякую рвань, совершает «хождение в народ» — подслушивает разговоры прохожих. Но встретиться вот так, лицом к лицу!

Апчхибосс Утринос, тоже узнав врага, который доставил ему на суде немало неприятных минут, затрясся от страха. Конечно, Утринос знал, что Гром сегодня выпущен на свободу, однако столкнуться с ним ну никак не рассчитывал! А если Гром вздумает отомстить? Что делать?

— На помощь! — пискнул диктатор и помчался к своему памятнику.

Из-за угла вылетел запыхавшийся Нюх След и наткнулся на своего поднадзорного.

— Тсс… — Гром приложил палец к губам и подмигнул. — Глянь!

Нюх След как зачарованный уставился на бродягу в дырявой шляпе, который безуспешно пытался залезть на «Конный памятник № 1». Утринос считал, что там сейчас самое безопасное место.

Несколько агентов, растягивая удовольствие, медленно-медленно сходились с разных сторон к столь редкой добыче.

Нюх След мгновенно взвесил в уме: ходить по жаре за Громом — не велико удовольствие. Не лучше ли арестовать этого злонамеренного бродягу? Замечательная возможность отличиться! Разумеется, Нюх След и не подозревал, что перед ним сам Апчхибосс Утринос.

Не успели агенты опомниться, как Нюх След, собрав последние силы, метеором промелькнул мимо них и с разбегу прыгнул на спину «бродяги». Знаменитый сыщик вертел головой и кричал:

— Не подходите! Моя добыча! Я первый заметил!

Но агенты тоже не хотели упускать случая отличиться. Началась отчаянная потасовка, в которой больше всего досталось диктатору.

Гром хохотал во всё горло. Его смех гулко разносился по площади.

Отвесив «бродяге» очередную оплеуху, Нюх След вдруг пристально посмотрел на него, ахнул и на четвереньках пополз с места побоища. А четверо агентов — где им, мелким сошкам, лично знать Апчхибосса Утриноса! продолжали колотить всесильного правителя, который с перепугу вопил на весь город:

— Спасите! Помогите!

…Вечером состоялось экстренное совещание кабинета министров в военном госпитале. Забинтованный с ног до головы Апчхибосс Утринос лежал на высокой кровати и грозно смотрел на всех одним глазом. Собственно, только этот глаз и являлся единственным местом, которое не было забинтовано.

На экстренном заседании решался один вопрос: как поступить с Нюх Следом?

С одной стороны — несомненный героизм, проявленный им в борьбе с явным преступником, не только не снявшим шляпу, но и пытавшимся — о, ужас! осквернить своей гнусной особой национальную святыню — «Конный памятник № 1». Нюх След же не подозревал, что перед ним сам Апчхибосс Утринос.

С другой стороны, что ни говори, а диктатору всё же досталось изрядно!

«Наградить так, чтобы наказать!» — с трудом начертал Апчхибосс Утринос на листе бумаги.

— Наградить… — задумался министр орденов и медалей.

— Наказать… — пробормотал министр юстиции.

— Я понял, — просиял тупой генерал Трах Тах-Тах, впервые проявивший кое-какие проблески сознания. — Надо наградить так, чтобы награда в то же время была наказанием.

Кабинет министров заседал целых два дня и постановил: наградить Нюх Следа медалью «За особые услуги».

Это была единственная в своём роде медаль, сделанная по специальному заказу правительства. Медаль весила два пуда! И Нюх Следу пришлось её носить… носить, пока на другой день он не утонул в реке во время ночного дежурства на мосту, когда из любопытства совершенно случайно перегнулся через перила.

Кап-кап-кап…

Тяжёлая капля неслышно сорвалась с потолка и, на мгновение сверкнув в тоненьком солнечном луче, снова исчезла, а потом раздался короткий глухой звук «пок!» — капля ударилась о пол.

Ник сидел в углу камеры и не отрывал взгляда от оконца, из которого падал луч солнца. Оконце было не больше спичечной коробки, и поэтому на нём не было решётки.

Луч солнца рассекал тёмную камеру пополам. Он был похож на толстую светящуюся верёвку, протянутую между оконцем и дверью.

За дверью слышался странный звон. Казалось, что звенят сотни маленьких колокольчиков. Звон то приближался, становясь громким, отчётливым, то удалялся, почти пропадая совсем. Это прохаживался по длинному коридору тюремщик со связкой ключей. Ключи были нанизаны на большое металлическое кольцо.

Кап-кап… Дзинь-дзинь…

Тишина наполнена странными звуками. И эти звуки — какие-то далёкие, приглушённые. Вот где-то мягко хлопнула дверь, прошелестели чьи-то шаги, зазвенели ключи.

И внезапно… Внезапно по каменным плитам пола пробежала извилистая трещина — раздался грохот! Ника подбросило вверх, и он свалился прямо в широкий пролом, образовавшийся посредине камеры.