В «подпольной» же летописи, носящей скромное название «Записки всемирно известного звездочёта Сириуса», это же самое событие освещалось следующим образом:

О суде же над Дождём и о загадочном похищении волшебной лейки в официальном «Своде» ничего не было сказано. Простому летописцу не следовало знать о том, что составляет государственную тайну.

Но в «подпольной» летописи на одной из страниц стояло несколько таинственных букв — «Д.з.в.к.н.о. К. М.у.п.л.н.к.п.е. Д?». Это означало: «Дождь заключён в крепость на острове Кат. Мне удалось похитить лейку, но как передать её Дождю?»

Сегодня утром курьер доставил звездочёту пакет, на котором было начертано: «Сей указ должен найти достойное отражение в вашем Своде». И подпись: «Наш Апчхибосс Утринос».

Сириус вскрыл пакет и с изумлением прочитал:

Звездочёт Сириус тщательно переписал Указ № 702816340 в «Свод записей о великом и великодушном правлении Апчхибосса Утриноса — любимца богов», а в «Записки всемирно известного звездочёта Сириуса» добавил всего лишь одну строчку: «Какое счастье — Гром ещё не пойман!»

Вечером к Сириусу снова прибыл курьер и вручил ему запечатанный и залитый сургучом конверт, в котором находился продолговатый кусочек блестящего белого картона с замысловатой вязью позолоченных букв:

А ниже было приписано зелёными чернилами: «Взять с собой письменные принадлежности, как то: бумагу писчую (100 листов), авторучку (одну)».

— О-хо-хох! — печально вздохнул звездочёт Сириус.

Дворец был окружён десятью шеренгами солдат, а площадь перед ним забита пожарными машинами, в соответствии с Указом срочно перекрашенными в фиолетовый цвет.

— Что — пожар?

Из окна похоронной кареты, остановившейся неподалёку от дворца, высунулся странный человек в зелёном халате, затканном серебряными звёздами.

Насмерть перепуганный полицейский отшатнулся от похоронной кареты и дрожащей рукой отдал честь:

— Н-никак н-нет, г-господин п-покойник. Э-т-ти п-пожарные ма-ма-шины н-на всякий с-с-случай…

— Благодарю вас, — вежливо ответил «покойник».

Это был звездочёт Сириус в своём придворном мундире. Он частенько, когда спешил, прибегал к услугам извозчиков похоронных контор. Суеверные шофёры всегда уступали дорогу чёрным каретам, и поэтому он добирался в любой конец города быстрее, чем на машине.

В просторном холле дворца охрана два часа проверяла пропуск у звездочёта Сириуса. Химики капали на пропуск кислотой, а специалисты монетного двора помещали его под мощный микроскоп, пока наконец не определили, что если вдруг это и подделка, то довольно удачная.

Звездочёта Сириуса спасло только появление генерала Трах Тах-Таха, о котором он (и это было отлично известно генералу!) написал в официальном «Своде»: «Это был знаменитый полководец, не знавший себе равных в истории».

— Пропустить, — приказал генерал. — Я его знаю. Честен, как кристалл, и всегда говорит только правду.

— Итак, начнём, — сказал Апчхибосс Утринос и указал рукой на огромную карту, висящую на стене. — Что мы видим?

— План города, — хором ответили девяносто семь сыщиков, сто пять полицейских и триста один карабинер.

Апчхибосс Утринос окунул кисточку в баночку с тушью и начертил на плане стрелу.

— А теперь что мы видим?

— Наглядное указание, — рявкнули сыщики, полицейские и карабинеры.

Апчхибосс Утринос обвёл один из районов города жирной линией.