– Я разрешила ему говорить, - осадила Миэ леди Ластрик.
– А тебе, дочь Эйрата, не следует испытывать мое терпение, затягивая время пустыми разговорами. Пантак, в отличие от Четвертого магната, не крал наследство своего брата и не вышвырнул его за порог своего дома.

– Разве это уже доказано?
– насела на нее Миэ. Она вошла в азарт, разгоряченная предчувствуем поражения. Вся их с Катариной перепалка была обречена заранее, но Миэ поняла это только сейчас. Страх придавал решительности, а отчаяние - огня словам.
– Моего отца обвинили, но вина его не доказана. Теперь Пантак клевещет на него - и ты, госпожа, молчишь, потакая его словам. Неужели таремский Совет девяти забудет старые традиции и вернется к тем временам, когда мы отправляли людей на виселицу, даже не разобравшись, кто виновник, а кто - жертва? Магнаты, отчего же вы молчите? Завтра точно так же может появиться кто-то, кому неугодны вы или кому охота занять ваше место - и тогда никто не вступиться за ваше право защитить себя!

– Я прибыла на совет с человеком, который назвался братом лорда Эйрата - Шале, - спокойно ответила Катарина, - в точности выполняя требования самого Эйрата. И, прежде, чем он войдет сюда и сам расскажет о своей печальной судьбе, хочу заявить, что у меня есть доказательство слов Пантака!

Волшебница на мгновение зажмурилась, отдаваясь невидимому ледяному потоку слов леди Ластрик, что откатил ее с ног до головы. Доказательства измены отца? Он же клялся, будто никогда и никому не говорил о том, что готов встать на сторону Рхеля, если придет пора пересматривать старые союзы.

Между тем под присмотром двух стражников, в зал Совета вошел мужчина. Он был высоким и тощим, словно сушеная рубина - Миэ почудилось даже, что она видит проступившую на его коже соль. Держался незнакомец ровно, и то и дело приглаживал край расшитой сорочки. Его волосы поблескивали, словно он полдня провел, вычесывая их до состояния безупречной гладкости. Он сразу не понравился волшебнице, потому что, даже не будучи представленным, буквально вопил о своем происхождении. Он был похож на отца, и лицо его стало лучшим подтверждением правоты обвинений. То, что незнакомец Эйрат не понял бы только слепой. Магнаты осторожно зашушукались, а лорд Эйрат снова сорвался с места. Миэ, обескураженая правдой, не удержала его, а потому просто опустила руки, стараясь собрать остатки мыслей.

– Магнаты Совета, - заговорила Катарина нарочно торжественно, - разрешите представить вам лорда Шале Эйрата, младшего брата Четвертого магната Эйрата.

– Приветствую, - поклонился незнакомец, натягивая на лицо фальшиво-любезную улыбку, за что Миэ тут же захотелось обрушить на его голову дождь из молний. Пусть бы попробовал лыбиться после того, как кожа на роже обуглится.

Тут Шале, наконец, обратился взглядом к брату и, нарочно для него, отвесил поклон более низкий, чем того требовали приличия.

– Брат, ты состарился так, что я было подумал, будто в Совете магнатов одно из мест занимает засохшее дерево!
– Он не расставался с улыбкой даже, когда слова его сочились отравой.
– Ты не пощадил меня, а время расправилось с тобой. Помниться, наша славная матушка говорила, что за все положен равноценный обмен. Ты украл у меня наследство, но не смог отобрать одного - молодости. Как видишь, - он развел руки, повертевшись так и эдак, словно напоказ, - я по-прежнему ловок и тело мое не трогают болячки, а у тебя вон какие тени под глазами, и щеки обвисли, и плешь такая, что впору ее сукном натирать для пущего блеска.

Пантак гаденько захихикал, несколько магнатов солидарно подхватили его смешками. Лорд Эйрат побагровел, затрясся. Миэ попробовала взять отца за руку, но он грубо отмахнулся.

– Ты!
– Эйрат ткнул пальцем в сторону Шале.
– Если ты, ничтожная плесень, думаешь, что я отдам тебе хоть медную полушку моих денег, тогда ты и вправду тот самый Шале-пьяница, который только то и делал, что проигрывался в ши-пак и трахал дорогих шлюх! Только ему бы пришла в голову такая бредовая идея, - уже тише, скрежеща зубами, добавил таремец.

– Разве есть тут человек, который усомниться, что я и есть та самая ничтожная плесень?
– Шале откровенно издевался над ним, а леди Ластрик за его спиной, отчего-то не сводила глаз с Миэ.

"Наверное, чувствует, что я в этом зале единственный человек, который станет на строну Эйрата", - решила волшебница. Она снова попробовала успокоить отца, но тот, разозленный наглостью Шале, рассвирепел точно голодный бык. Шале, похоже, только того и нужно было.

– Я прибыл в Тарем, чтобы доказать свое право на половину денег Эйратов.

– А мой любимый брат, - встряла Катарина, - узнав о несправедливости Четвертого магната Совета, велел к половине наследства прибавить и две трети от части, которая останется. В назидание тем, кто думает, будто в Тареме некому вступиться за обездоленных. Все были свидетелями его словам, но, на всякий случай, вот.
– Она щелкнул пальцами, и у нее за спиной, точно отделившаяся тень, возник неприглядный человечек. Мужчина услужливо положил в ладонь Катарины свиток, таремка же в свою очередь, передала свиток Второму магнату.
– Я не стану откладывать совет, магнаты. И, на правах Первой, настаиваю на том, чтобы решение было принято сегодня же. Богам одним известно, что еще может случиться и с кем, пока мы тянем, боясь покарать того, по ком давно уж плачет веревка.