— Точно.

— О! — воскликнула декан, — но это пустяки. Каждый может заблудился в темноте. Однажды ночью моя настольная лампа перегорела, я встала, чтобы попытаться найти настенный выключатель и разбила нос о платяной шкаф.

— Вот! — сказал Уимзи. — Трезвый голос здравого смысла падает на наши догадки как холодная вода на горячее стекло и разбивает их вдребезги. Но я этому не верю. Ей требовалось только двигаться на ощупь вдоль стены. У неё, должно быть, была какая-то причина возвратиться в середину комнаты.

— Она оставила что-то на одном из столов.

— Это уже более вероятно. Но что? Что-то опознаваемое.

— Носовой платок или что-то, что она использовала, чтобы прижимать наклеенные буквы.

— Ну, пусть так. Полагаю, эти бумаги лежат так, как вы их нашли. Вы трогали их, чтобы убедиться, что клейстер ещё не высох?

— Я дотронулась только до того незаконченного письма на полу. Видите, как это делается. Она проводит линию из клейстера на бумаге на месте строки, а затем накладывает буквы. Незаконченная строка была только липкой, но не влажной. Но видите ли, мы вошли уже после того, как она ушла, через пять или десять минут.

— Вы не проверяли ни одно из других?

— Боюсь, что нет.

— Я только задавался вопросом, сколько времени она здесь находилась. Похоже, что успела плотно поработать. Но мы можем проверить и по-другому. — Он взял крышку от коробки, в которой лежали буквы.

— Грубый коричневый картон, не думаю, что стоит пытаться обнаружить на нём отпечатки пальцев. Или проследить буквы — они могут быть взяты откуда угодно. Она почти закончила свою работу, осталось только несколько дюжин букв, и многие из них — Q, K и Z и тому подобные редко встречающиеся согласные. Интересно, как должно было заканчиваться её последнее сообщение.

Он поднял бумагу с пола и перевернул её.

— Адресовано вам, мисс Вейн. Это первый раз, когда вы удостаиваетесь такой чести?

— В первый раз после того первого раза.

— А! «Не думайте, что вы меня поймали, я смеюсь над вами, вы…» ну, эпитет осталось выбрать из букв в коробке. Если ваш словарь достаточно богатый, можно попытаться понять, что там должно было стоять.

— Но… лорд Питер…

Прошло там много времени с тех пор, как она последний раз обращалась к нему, используя титул, что она даже немного застеснялась. Но она оценила его формализм.

— Что я хотела бы знать, так это почему она вообще пришла в эту комнату.

— Это — тайна, не правда ли?

На столе стояла настольная лампа с абажуром, и он машинально включил и выключил её.

— Да. Почему она не могла сделать это в собственной комнате? К чему нарываться на разоблачение?

— Прошу прощения, милорд.

— Да, Бантер?

— Представляет ли это интерес для расследования?

Бантер нырнул под стол, а затем приблизился, держа в руках длинную чёрную шпильку.

— О боже, Бантер! Это похоже на листок из давно забытой истории. Сколько людей пользуются сейчас такими штуками?

— О, сейчас как раз многие, — сказала декан. — Возвращается мода на небольшие локоны на шее. Я сама пользуюсь шпильками, но мои — бронзовые. И некоторые из студенток. И мисс Лидгейт, но у неё, по-моему, тоже бронзовые.

— Я знаю, кто пользуется чёрными и именно такой формы, — сказала Харриет. — Я имела счастье как-то втыкать в неё эти штуки.

— Конечно же мисс де Вайн. Каждый раз — наша Белая Королева. И она везде их роняет. Но я полагаю, что она — единственный человек в колледже, который никогда и ни по каким причинам не войдёт в эту комнату. Она не читает лекций, не ведёт семинаров, никогда не пользуется тёмной комнатой и не интересуется трудами по естественным наукам.

— Когда я шла сюда вчера вечером, она работала в своей комнате, — сказала Харриет.

— Вы её видели? — быстро спросил Уимзи.

— Простите. Я — идиотка. Я только имела в виду, что у неё в комнате у окна горела настольная лампа.

— Невозможно установить алиби на основании настольной лампы, — сказал Уимзи. — Боюсь, что придётся всё-таки совершить прогулку по полу.

Вторую шпильку обнаружила декан, причём в том месте, где её и можно было ожидать найти — в углу около раковины в тёмной комнате. Декан была так довольна собой как детективом, что почти забыла о значении этого открытия до горького восклицания Харриет.

— Мы ещё не идентифицировали шпильки наверняка, — утешительно сказал Питер. — Это будет небольшим заданием для мисс Вейн. — Он собрал письма. — Я возьму их и добавлю в досье. Полагаю, что на доске для нас нет никакого сообщения?

Он поднял доску, на которой было только несколько химических формул, выведенных мелом почерком мисс Эдвардс, и поставил стойку в вертикальное положение напротив окна.

— Смотрите! — внезапно сказала Харриет. — Я поняла, почему она выбрала этот путь. Она хотела выйти через окно в лекционной, но забыла про решётку. И только когда она отодвинула штору и увидела её, она вспомнила про тёмную комнату и бросилась туда второпях, на пути роняя доску и стулья. Она, должно быть, была между окном и стойкой, потому что и доска и стойка упали вперёд в комнату, а не назад к стене.