И вновь Мартина вступила в неравный бой, сдерживая его грубый напор женскими уловками, которым Денби бессилен был противостоять. Она провела кончиком языка ему по груди, по животу. Следуя безошибочному инстинкту, рот отыскал самое чувствительное место у мужчины. Мартина впивала его в себя. Втягивала. Пробовала на вкус.

О Господи! Денби терпел, сколько хватало сил. В конце концов он приподнял ее и насадил на себя, словно бабочку на булавку. Сдерживая рыдания, Мартина повторяла и повторяла его имя, пока не достигла пика наслаждения. Денби издал ликующий крик победы и излился потоком новой жизни. Последняя его сознательная мысль была о том, что, может, им все же удастся преодолеть все препятствия и остаться вместе.

Мартина бесшумно соскользнула с кровати. Подсунув одну руку под подушку, Денби еще спал. Она увидела, как сдвинулись во сне его брови. С губ сорвались какие-то слова. Он поерзал и уткнулся в конце концов носом в подушку.

— О Господи, только бы он не начал снова повторять имя этой женщины! — взмолилась Мартина, натягивая джинсы. — Я этого не выдержу…

— Марти.

Губы ее тронула мягкая улыбка. Значит, Денби выздоравливает. Дела явно идут к лучшему. Мартина оделась и решила приготовить завтрак. Наверняка после такой ночи мужчина проснется голодным.

Она зашла в ванную и плеснула в лицо пригоршню ледяной воды. Из зеркала над раковиной на Мартину смотрели глаза, горящие таким чувством, о существовании которого она прежде и не догадывалась.

Мартина переступила через одежду на полу, но передумала. Джинсы Денби все еще были влажными. Пожалуй, надо их просушить. Направляясь к печке, Мартина услышала, как на полу что-то звякнуло. И к ногам ее подкатился цилиндрик с фотопленкой.

Наверное, секунд тридцать, показавшихся ей вечностью, Мартина смотрела на эту пластмассовую вещицу. Затем подняла и рассеянно покатала по ладони. Ее обожгло, словно раскаленным металлом.

Выходит, Денби солгал ей. Ведь это обычная черно-белая пленка! Вроде тех, что в своей жизни она проявила десятки и сотни. И какие же секретные там кадры, на которые ей нельзя взглянуть?

В комнате было тепло, но в груди у Мартины словно ледяной ком вырос. Она выбежала из дома, даже не накинув куртку, включила свет, вентилятор и на деревянных ногах подошла к бачку из нержавеющей стали. Двигалась Мартина словно во сне и все действия совершала механически. Достала ванночку для проявки, пластиковые бутылки с химикатами, ножницы… Консервный нож. Потом щелкнула выключателем, и помещение мгновенно погрузилось в темноту.

Действуя на ощупь, Мартина сковырнула ногтем пластмассовую крышку и освободила пленку от фольги. Хотя проделывала она это сотни раз, руки ее сейчас дрожали. Остается лишь на Божью помощь рассчитывать, чтобы не засветить пленку. А может, если с проявкой не получится, это только к лучшему? Она будет избавлена. Да, но от чего?

Допустим, у Денби были серьезные причины не говорить правду. Причины, о которых ей лучше не знать.

Она нащупала ножницы и разрезала клейкую ленту. Затем перемотала пленку и, убедившись, что крышка сидит плотно, опустила ее в бачок. Потянувшись к выключателю, Мартина вытерла со лба пот и пустила таймер. Как бы ни хотелось ей закрыть глаза на правду, необходимо все же выяснить, что Денби старался скрыть от нее.

— О Господи, лишь бы там ничего такого не было! — шептала пересохшими губами Мартина, поглядывая безо всякой необходимости на таймер. — Пусть это будут киты или орлы, да что угодно. — И механически продолжала встряхивать бачок, пока наконец таймер не зазвонил.

На сердце у Мартины словно лежал тяжелый камень.

Однажды она уже поверила мужчине. И стала жертвой такого обмана, от которого, думала, никогда не оправится. Во всяком случае, не настолько, чтобы глупо поверить снова. Таймер отщелкивал секунды, мешая ей думать. Она осушила бачок, добавила химикатов и, резко встряхнув его напоследок, вынула пленку.

Сердце Мартины болезненно сжалось от дурного предчувствия. Предстояло еще, конечно, промыть пленку, высушить, но девушка уже сейчас знала, что отснятые кадры радости ей не принесут.

Какое-то тяжелое предчувствие непоправимого вырвало Денби из теплой пелены сна. Он перевернулся на бок, зевнул и заметил, что смятые простыни валяются на полу, а мягкая, теплая Мартина уже не прижимается к его телу. Денби сел и опустил ноги на пол. И без того-то пробуждение — не самый приятный момент в жизни, а уж когда в сознании вспыхивает сигнал тревоги…

Денби подумал о Мартине. Итак, это свершилось — он нарушил добровольно взятое на себя обязательство, главное обязательство — сохранять дистанцию. И ничего в этом хорошего нет. Что же дальше? Как быть — сделать шаг назад или рискнуть и все рассказать Мартине?

И куда это она могла подеваться? Денби встал. Похоже, что уже далеко за полдень. Это предположение подтвердил и взбунтовавшийся желудок. Может, Мартина на кухне? Он принюхался, но… Денби насторожился и почувствовал, как вдоль спины пробежал скользкий холодок. Не нравилась ему эта тишина.