Не успел он договорить, как послышался визгливый голос секретаря Селениума Крегса, госпожи Норы:

– Здесь тебе не курорт, животное, прочь с моего стола!

В отличие от большинства преподавателей, госпожа Нора не боялась змей и охотно кормила Эне, если Тревеус Шардаш по какой-либо причине не мог это сделать.

Директор улыбнулся и послал по воздуху чашку Шардашу. Крегс с наслаждением сделал глоток, причмокнув губами, и заверил, что оставить профессора преподавать, даже если тот завёдет стаю горгулий.

– Тогда зачем всё это?
– Шардаш не спешил прикасаться к любимому напитку.

– Да так... Адепты не поняли бы.

– Вы слишком лояльны к ним. Что там с инспектором, долго он ещё будет мешать спокойно работать?

Разговор плавно перешёл на недавние убийства. К счастью, больше они не повторялись, но злодеядо сих пор не поймали.

В магическом шаре отразились улицы Бонбриджа, места преступлений. Маги пристально осмотрели их, перечитали скупой лист, присланный Белой стражей, и уставились друг на друга - что кто думает по этому поводу?

– Спросите Мелису, - наконец изрёк Шардаш.
– Странно, что к ней до сих пор не обратились.

Мелиса Кайса считалась лучшей провидицей континента и по счастливой случайности преподавала в Ведической высшей школе. Единственная трудность в общении с ней состояла в том, что почтенная магиня практически всегда пребывала в трансе.

– Уже.

– И?

Чашка таки перекочевала в руки Шардаша. Он откинулся на спинку стула и сделал глоток, затем слеветировал со стола ложечку и помешал чай. Эта привычка профессора - мешать чай, бренча ложечкой, - сначала раздражала Селениума Крегса, но затем он привык. У каждого человека свои странности.

– Убивающее проклятие. Она бормотала что-то о саде, каких-то цветах.

– Мы изначально полагали, что это маг, ничего нового. Но пора бы попросить солдат из Школы, тут им ловить нечего.

– Я лично проверил палочки старшекурсников: всё в порядке. Артефакты тоже слабенькие. Убивающее проклятие преподают на седьмом году обучения, так что теоретически...
– директор хрустнул пальцами и откинулся на спинку кресла. Сделав многозначительную паузу, он продолжил: - Там, у лестницы, где ваша змея ужалила адептку, нашли листки с проклятием.

– Интерееесно!
– протянул Шардаш и чуть подался вперёд. Глаза блеснули, налившись голубизной - признак повышенного внимания к предмету.
– Что за проклятие?

– Простенькое - нанесение лёгкого вреда здоровью в виде изнуряющего кашля. Там же валялся кусочек мела.

Тревеус Шардаш покачал головой и рассмеялся, вызвав недоумение у директора. Профессор поспешил пояснить, что не тронулся рассудком, а просто догадывается, кто и кому готовил такой сюрприз:

– Полагаю, это обронила адептка Ики. Руны же надлежало вывести на моей двери: женская месть за штрафные баллы и кухонные работы. Адептка Ики изначально дала понять, что считает наказание несправедливым. Так что, увы, к убийце проклятие не имеет никакого отношения.

Селениум Крегс вздохнул, отставил чашку, открыл ящик стола и достал личное дело адептки Мериам Ики. Оно залежалось там со вчерашнего дня. Открыв его, директор остановил взгляд на штрафных баллах, обмакнул перо в чернила и дорисовал недостающие для отчисления две палочки. После позвал секретаря и попросил пригласить адептку для беседы.

– Хотите присутствовать?
– поинтересовался у Шардаша Крегс.

Тот пожал плечами, оставив решение на усмотрение директора. Крегс выбрал приватную беседу.

Мериам Ики старательно выводила в тетради компоненты зелья увеличения, когда дверь класса отворилась, и госпожа Нора пригласила адептку в директорский кабинет. Ученики зашушукались, Матиссе Стоккуэл пришлось пару раз повысить голос, чтобы они успокоились. Сама она была не в восторге, что урок прервали, а больную адептку куда-то ведут. По мнению Матиссы, Мериам следовало бы отлежаться денёк, но адептка решила иначе: не хотела попасть в списки отстающих.

Прихрамывая, Мериам с трудом поспевала за госпожой Норой. К счастью, та смилостивилась и сбавила шаг. По дороге Мериам попыталась выяснить, чем обязана такой чести как беседа с директором. Ответ не порадовал. Картины, одна страшнее другой, вставали перед глазами. Дед убьёт, отец лишит наследства. Мать, конечно, пожурит, но пожалеет, только в родительском доме Мериам всё равно житья не будет, хоть к бабке беги, той, что ведьма. Заодно и ремесло переймёт.

Мериам замешкалась у рокового порога, с надеждой глянула на госпожу Нору: может, та скажет, что не нашла?

– Иди, - подтолкнула её секретарь, - всё равно придётся.

Госпожа Нора открыла дверь и сообщила, что адептка Ики пришла.

Низко опустив голову, Мериам переступила зловещий порог и, воспользовавшись приглашением, присела на краешек стула.

– Что же вы так, адептка?
– отеческим тоном пожурил Крегс.
– Такая хорошая девушка - и профессора прокляли. Сами понимаете, что это дело... кхм.. Плохое дело. Я вынужден буду вас отчислить. Мне безмерно жаль, но правила...