Против воли она тоже улыбнулась. Одну секунду так глядели они друг на друга, улыбаясь.

Камилла выбежала на террасу посмотреть, как они поедут. Но принц не оглянулся на нее, хотя она ждала почему-то этого. Он был слишком занят предстоящей прогулкой и расспрашивал о чем-то кучера.

Долго смотрела Камилла на мелькавшую в аллее белую с синей лентой панаму господина Вернера.

Госпоже Сац пришлось окликнуть Камиллу, так как русский министр уже спрашивал свою газету.

Оживленнее и веселее болтала сегодня Камилла с посетителями, подходившими к ней за газетами и цветами.

Она слышала, как два француза, приехавшие вчера вечером, говорили про нее: «Она прелестна, эта маленькая продавщица». Смеясь, они прошли мимо, оглядываясь и продолжая говорить про нее.

Обычно любезности и эти слишком пристальные взгляды богатых иностранцев смущали Камиллу, ей делалось стыдно и обидно, но сегодня так весело светило солнце, так радостно было на душе, что, не узнавая себя, Камилла улыбнулась, не отворачиваясь от этих смешных французов.

Камилла ловила себя на том, что оборачивалась каждый раз к двери, когда входили собиравшиеся к завтраку иностранцы.

Господин Вернер и его секретарь приехали почти перед самым завтраком. Они заняли столик в далеком углу и, разложив карту, обсуждали планы новых экскурсий. Секретарь встал из-за стола и вышел из залы. Почти в ту же секунду, как он скрылся за дверью, господин Вернер тоже поднялся.

Сконфуженно пробираясь между столиками (все следили за принцем), он направился к Камилле. Она чувствовала, что краснеет, и делала вид, что очень занята раскладкой газет.

— Я потерял ваш цветок, — неуверенно выговаривая слова, произнес принц, — и хотел вас попросить дать мне новый.

Камилла подняла глаза на него.

Господин Вернер не улыбался и стоял, опустив глаза; длинные ресницы клали тень на щеки.

Почему-то у Камиллы дрожали руки, когда она вытаскивала гвоздику, уже не выбирая лучшую. Она не решилась протянуть цветок принцу и положила гвоздику на край стола.

В дверях показался секретарь. Будто пойманный на месте преступления, с мальчишеским смущением принц взял цветок и, позабыв заплатить, пошел к своему ментору.{334}

Вся зала наблюдала эту сцену. Г-жа Сац одобрительно кивала головой из-за своей стойки.

Прошло несколько дней.

К присутствию принца все привыкли, и общее внимание гораздо больше привлекала приехавшая на курорт дама, героиня недавнего громкого уголовного процесса.

Только Камилла досадливо чувствовала, что краснеет, когда в залу входили принц и барон, его секретарь.

Принц не покупал больше гвоздики и только издали раскланивался с продавщицей.

Впрочем, вообще он появлялся в общей зале все реже и реже, обед и ужин посылали в его комнаты, там же он большую часть дня и проводил, лежа на своем балкончике. Говорили, что принц чувствует себя нехорошо, и знаменитый профессор приезжал экстренным поездом из Парижа три раза на одной неделе.

Г-жа Сац, умевшая вмешаться во всякое дело, взялась ухаживать за принцем и победила даже горделивое пренебрежение барона. Она варила принцу какую-то особенную кашку и развлекала его своей неутомимой болтовней.

Она одна из всей прислуги отеля допускалась в комнаты принца и даже нередко, заменяя барона, сопровождала принца в его прогулке к берегу моря.

Камилла видела из окна, как они медленно проходили по аллее, и принц садился отдыхать на скамейку, а г-жа Сац, выразительно жестикулируя, рассказывала ему что-то.

Однажды вечером, когда Камилла уже собиралась уходить, к ней подошла г-жа Сац.

— Мне хотелось бы поговорить с вами, милая Камилла, — сказала она несколько слащаво, — с этими хлопотами мы совсем не видимся, а у меня есть кое-что рассказать вам. Я ведь никогда никого не забываю и забочусь обо всех. Может быть, вы зайдете ко мне поболтать полчасика. К тому времени, может быть, и дождь перестанет.

Камилле почему-то сделалась противна г-жа Сац с ее сладкой улыбкой, кроме того, Карл, наверно, уже давно ждал ее, и неловко было заставлять его мокнуть на дожде.

Видя ее нерешительность, г-жа Сац повторила выразительно:

— Мне очень бы хотелось рассказать вам кое-что, милая Камилла.

Она взяла за руку девушку и почти насильно повела за собой.

В комнате г-жи Сац был приготовлен ужин и два прибора, очевидно, она заранее решила пригласить Камиллу.

— Садитесь, душенька, вы так устали, под глазами синяки… ай, ай, надо заботиться о себе. Положим, вам еще все идет и эта томная бледность… Вы очаровательны, милая!