— Нет, хотя надеюсь приехать, когда наш фильм выйдет на экраны.

— Я бы очень хотела с тобой встретиться там. Позвони, когда приедешь.

— Разумеется, — сказала Сейл. — Тебе и Джорджу. Он мой хороший друг.

— Он действительно хороший друг, — кивнула Дельфина. — Но он рассердится, если мы опоздаем. Ты уже решила, что наденешь?

Сейл вздохнула:

— Все то же голубое платье. Я так от него устала! Хочу носить черные чулки, кожаную куртку и шляпу с перьями. Голубые тона, которые навязывает Диор, чтобы сделать из женщины ангела, выводят меня из себя.

— Ангела? — задумчиво повторила Дельфина, когда Сейл вытащила из шкафа голубое платье и объемистую нижнюю юбку, на которую пошло несколько ярдов голубого шелка. Издалека костюм Сейл напоминал портьеру в австрийском театре.

— Да. Он меня так и прозвал — Голубой Ангел. Диор с самого начала возненавидел мой фильм «Черный ангел», а я ненавижу голубой цвет. Вот так мы с ним и воюем.

— Мне это платье кажется божественным, — произнесла Дельфина. — Кстати, мы будем великолепно смотреться рядом. Сегодня я буду в желтом. Увидимся.

Джордж и Кеннет появились раньше, чем Сейл успела переодеться. Дельфина подала каждому по бокалу шампанского.

— Она хорошенькая и вовсе не манерная, — высказала Дельфина свое мнение относительно Сейл. — К тому же у нее весьма забавные суждения о голубом цвете и о Диоре. Большинство женщин отдали бы полжизни, чтобы одеваться у такого мастера, ей же, похоже, это совершенно безразлично.

— Она всегда вела себя как маленькая девочка, — сказал Джордж. — Ее беззащитность выглядит очень трогательно. Иногда мне кажется, что она совершенно искренне не стремится к успеху. Слава Богу, теперь с ней рядом Ги. Сейл нуждается в постоянной опеке, к тому же он положительно на нее влияет. Интересно, что произойдет после выхода второго фильма.

Дверь в комнату отворилась, на пороге стояла очаровательная Сейл. Девушка приколола к платью две крупные розы, а на лицо наложила легкие румяна. Глаза ее сияли.

— Вот, пришлось снова надеть голубое! — воскликнула она, подавая руку Джорджу.

— Ты в любом платье похожа на ангела, — ехидно заметил Джордж. — Идемте, нельзя опаздывать в гости.

После обеда начались танцы. Прохладный сентябрьский ветерок выманил Джорджа и Кеннета к выставленным в саду столикам. Мужчины с наслаждением потягивали сигары и попивали лучшие коньяки Фрица. Сквозь высокие французские окна виднелись фигуры танцующих. Время от времени мелькали Дельфина и Сейл. Девушки пользовались огромным успехом. Они находились в центре внимания и наслаждались этим сполна.

— Только посмотри, — улыбнулся Джордж, глядя на Дельфину. — Стоит ей щелкнуть пальцем, и этот молодой барон сделает ей предложение. Между тем у него самый громкий титул в Германии.

— И самое большое состояние, — добавил Кеннет. — Подождем, пока начнутся вальсы. В прошлый раз она буквально всех покорила. А ведь, как правило, американки не умеют танцевать вальс.

— Тебе виднее. По-моему, ты и сам успел ею увлечься.

— Нет, я полностью покорен предметом нашей последней заботы, очаровательной принцессой Алией, которая теперь безраздельно принадлежит Баракету.

— Вот как? — удивленно приподнял брови Джордж. — А я думал…

— А ты не думай, — неожиданно резко сказал Кеннет. — Мне страшно представить, что мы с Дельфиной скоро расстанемся. Вот дождусь вальса, пойду и приглашу ее. Говорят, я тоже неплохо танцую.

С этими словами Кеннет поправил белый галстук, поднялся и зашагал в сторону танцевального зала.

Джордж видел, как он подошел к Дельфине, видел, как девушка одарила его довольным и счастливым взглядом. «Кажется, я сделал доброе дело, — подумал Джордж. — Кеннет вполне способен заменить ей Райана».

— Неужели не устала? — спросил Джордж, когда рядом с ним упала в кресло протанцевавшая подряд пять танцев Сейл.

— Да, пожалуй, на сегодня хватит. Тем более что уже два часа ночи. Таких вечеров сейчас никто не устраивает. Последний, кажется, был во времена Марии Антуанетты. Ги бы это понравилось. Именно так и проводили время в его семье, пока все не разорились и ему не пришлось идти работать. Баракет подарил мне огромный голубой сапфир под цвет глаз, потом сережки и прочие украшения, но все пришлось продать, чтобы рассчитаться за квартиру. Так что от Баракета у меня ничего не осталось. Ничего.

В глазах Сейл застыла горечь. Затем, без всякой связи с предыдущей фразой, она произнесла:

— Разодеться в голубое, как дурочка, только потому, что бесплатно… Ну почему деньги есть у всех, кроме меня и Ги?

— После выхода фильма ситуация изменится. Для вас обоих. Ты станешь знаменитой, а Ги и так считается одним из лучших писателей Франции. Потерпи немного.

Сейл закурила, в пламени спички глаза ее сверкнули. Джорджу показалось, что она выпила слишком много шампанского. Между тем до сего момента Сейл не пропустила ни одного танца.