Он слегка передвинулся, чтобы можно было приподнять ее юбки.

— Все, о чем я думал после того, как мы с тобой танцевали, — прошептал он, — так это о том, как мне хочется прикоснуться к тебе. — Его рука скользнула под ее нижние юбки, чтобы погладить затянутую в чулок лодыжку. — Как мне хотелось гладить и целовать тебя до тех пор, пока ты не закричишь от наслаждения. — Рука задела подвязку стала подниматься выше. — Ласкать твое нежное тело такими способами, о каких ты понятия не имеешь.

Ее грудь поднималась и опускалась от прерывистого дыхания, глаза широко распахнулись, но в них не было страха.

А ведь она должна бояться. Мастерс чувствовал, что вот-вот дойдет до предела. Как же приятно трогать ее ноги, наслаждаться теплотой и шелковистостью нежной, как лепестки роз, поцелованной солнцем кожи.

Обнаружив поросль мягких кудряшек между ее ног, Джайлс скользнул пальцами в самый потайной уголок ее тела. Горячая и влажная, ее плоть готова была принять его, он мог взорваться при одной лишь мысли об этом.

Когда Джайлс наклонил голову, чтобы снова прикоснуться губами к ее соску, Минерва резко вдохнула и еле слышно прошептала:

— Так скажи мне... правду... Ты вор? Или... что-нибудь похуже?

Сначала Мастерс не обратил внимания на ее вопросы: его губы и пальцы были заняты тем, чтобы вобрать в себя желанную плоть. Но, осознав через мгновение их смысл, он был потрясен. Так она поэтому позволила трогать себя? Хотела, чтобы он забылся, отвлекшись на ее тело, и ответил на ее вопросы?

Джайлс не знал, смеяться ему или плакать. Ясно, что Минерва не понимает, какую игру затеяла, ведь в ней непременно должно быть двое участников.

Он нарочно прижал ладонь к ее лону, наслаждаясь тем, как от новых ощущений Минерва округлила глаза.

— А зачем тебе это знать? — спросил он. — Ты же не собираешься за меня замуж? Не все ли тебе равно, вор я или нет?

Она задыхалась. Это хорошо. Джайлс хотел, чтобы она испытывала те же чувства, что и он.

— Возможно, это... просто... рациональное любопытство... — хрипло проговорила Минерва.

— Вроде этой маленькой интерлюдии? Ты это со мной делаешь, детка? Удовлетворяешь свое рациональное любопытство?

Найдя маленький чувствительный бугорок, Джайлс потер его пальцем, пока она не издала изумленный возглас:

— Боже мой... Джайлс...

— Или, может, ты пересмотрела свое отношение к браку со мной? — продолжал Мастерс. — И именно поэтому тебе так важно знать, каков я на самом деле?

Несмотря на то что Минерва начала двигаться под ним, а ее лицо раскраснелось, она умудрилась покачать головой:

— Нет, я хочу жить одна и писать книги.

— Тогда ты не должна допускать ничего подобного, не должна позволять мне трогать тебя, целовать…

Он тоже не должен делать этого. И если обольщение не является его истинной целью, ему следует остановиться, если только он не мерзавец. Однако Джайлс быстро забывал о том, что он больше не негодяй. Слишком хорошо она пахнет, слишком сладкие у нее губы. К тому же он так хочет ее!

Плохо понимая, что делает, Джайлс потер плотью о ее бедро, чтобы справиться с томительной болью, охватывающей его естество.

Заморгав, Минерва схватила его за руку.

— Что это у тебя в кармане? — спросила она. — Пистолет, да? Так я и знала, что ты занимаешься чем-то подозрительным.

Засмеявшись, Джайлс положил её пальцы на этот «пистолет» и потер ими его, что доставило ему столько же удовлетворения, сколько боли, потому что он знал, что не может позволить себе большего.

— Это не пистолет, детка, — прошептал он. — Такое происходит с мужчиной, когда женщина заставляет его забыть о контроле над собой. Ты меня понимаешь?

Судя по тому, что ее шея и лицо постепенно стали пунцово-красными, Джайлс попал прямо в цель.

— Я не знала, что это...

В дверь постучали.

— Черт возьми! — тихо произнес Джайлс, едва переводя дыхание. — Что вам нужно? — крикнул он громко.

Должно быть, он был слишком резок, потому что наступила долгая пауза.

— Милорд, я попросил бы вас уделить мне минутку вашего времени, — донесся из холла голос хозяина гостиницы.

Джайлс со вздохом взглянул на Минерву.

— Кажется, с тебя пока довольно, козочка.

Вскочив с кровати, Мастерс медленно подошел к двери и дал своему естеству время успокоиться, а Минерве — застегнуть крючки на своей мантилье. Найдя шляпку, Джайлс надел ее ей на голову, подождал, пока она встанет с кровати, и отворил дверь.