Я посмотрела на часы и удивилась: похоже, что я ровно три часа просидела за столом. А мне показалось, что прошло полчаса, не больше.

Устыдившись, я приготовила бутерброды с красной рыбой, нарезала холодное мясо, сыр, достала зелень.

Павел спросил меня:

– Ну, как?

Я пожала плечами. Не заметила, как съела здоровенный бутерброд, запила все чаем с лимоном.

Павел с одобрением наблюдал за мной.

– Слушай, потом покажешь, что у тебя получается? – с интересом сказал он.

Я энергично помотала головой, и он засмеялся:

– Так нечестно, это я натолкнул тебя на мысль о детективе, стало быть, я и должен быть первым читателем.

– Ладно. Только, чур, не подглядывать, а только когда я разрешу, договорились?

Я быстро вымыла посуду, уложила продукты в холодильник. Выходя из кухни, виновато сказала:

– Я пойду, а? – приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку с отросшей за день щетиной.

Павел тихо сказал:

– Сто лет уже не видел тебя такой.

Я оглянулась:

– Какой?

– Ну, сегодня ты похожа на себя, а не на вареную морковку.

Наша дачная жизнь окончательно наладилась.

Несколько раз вечерами захаживал Илья, удивлялся нашему домоседству. Они с Павлом устраивались в гостиной, то с нардами, то с пивом. С молчаливого согласия Павла, я при их разговорах не присутствовала. Пару раз ловила на себе внимательный, изучающий взгляд Ильи. Кажется, он начал подозревать, что наши с Павлом отношения отнюдь не так однозначны, как ему показалось.

Я просиживала за компьютером большую часть дня и даже ночью, а Павел совершенно не мешал моим занятиям. Когда от экрана начинали болеть глаза, или сюжет начинал пробуксовывать, я гуляла, причем пару раз Павел сопровождал меня. Или принималась готовить, он при этом устраивался в кухне, уверяя, что на меня очень приятно смотреть, когда я вожусь у плиты.

– Совместный труд, для моей пользы, объединяет! – уверял он меня, и я смеялась.

Иногда он устраивался с книгой в кабинете на диване, но на меня не смотрел (я специально проверяла!) и никак не мешал.

Кроме того, выяснилось, что у него можно узнать массу полезных вещей.

Например, мне понадобилось по-быстрому испортить машину, в которой герои возвращаются домой. Павел внимательно расспросил меня, выяснил, что дело происходит в горах, и посоветовал подрезать тормозные шланги:

– Понимаешь, ночью, да еще в горах, это именно то, что нужно.

А однажды мне понадобилось узнать его мнение по поводу марки автомобиля, который моя героиня должна получить в виде премии. Павел дотошно выяснил у меня, что действие происходит в довольно большом городе, что героиня не приходится любовницей своему начальнику, что ей двадцать пять лет, – и уверенно назвал Шкоду Фабиа и Ниссан Микра, на мой выбор. Я собиралась премировать героиню 525-й БМВ, на что Павел категорически ответил:

– Только если она – любовница своего шефа, или он имеет на нее виды.

Я, хоть и слегка обиделась за свою героиню, но в виде премии послушно вручила ей Шкоду.

Сложности возникли у меня и при изображении любовных сцен. Я мрачно подумала про себя, что нечего обижаться, вареная морковка и есть вареная морковка. Пара попыток описать страстную сцену закончилась тем, что я твердо решила: обойдемся без них. Тут я советов у Павла, по понятной причине, не спрашивала.

Все когда-нибудь кончается.

Павел помог мне донести сумку до лифта, я нажала кнопку и махнула рукой, хотела напоследок поблагодарить его, но дверь лифта закрылась.

Он смотрел мне вслед со странным выражением лица.

Квартира хранила следы моих поспешных сборов. В углу гостиной сверкала елочка, я пожала ее лапу и обнаружила на ладони несколько хвоинок.

Я торопливо рассовала вещи по местам, на ходу включила компьютер.

Прошла в кухню, сделала себе огромную чашку чаю с лимоном (отрезала неприлично толстым ломтем, ну, да ведь никто не видит!) и вернулась к компьютеру.

В тишине квартиры мне хорошо думалось.

Часов в двенадцать я отключила компьютер, пошла в душ. Мне на глаза попался телефон, и я с удивлением поняла, что за весь вечер даже не вспомнила о нем.

Утро первого рабочего дня, как всегда после праздников, прошло сумбурно.

Осмоловский еще не вернулся из поездки, и все ходили из кабинета в кабинет, обмениваясь каникулярными впечатлениями и продолжая праздничное ничегонеделание.

Павел появился на несколько минут, забрал какие-то документы и отбыл в банк.