— Леди Джульетта Вестовер. Кажется, вы все еще наша гостья. — Это был визирь, и взгляд его обдавал холодом так же, как и голос. — Ваш отец, лорд почему-то не счел нужным поспешить с ответом на вашу просьбу. Его светлость находит это странным, так как сам является любящим и щедрым отцом.

Джульетта собралась с духом и встретилась взглядом с визирем.

— Ваше величество, я не знаю, что сказать. Я могу лишь предполагать, что только чрезвычайные обстоятельства не позволили лорду Вестоверу дать немедленный ответ.

— Разве в Англии знатные господа не имеют секретарей?

Джульетта почувствовала скрытую насмешку, но не смотря на свой страх ответила ледяным тоном:

— Конечно, об этом можно попросить своего поверенного, но ему нельзя приказывать и требовать немедленного повиновения так, как будто он раб.

Визирь изменился в лице, и Джульетта пожалела, что наговорила лишнего. Теперь визирь стал ее врагом. Своей неосторожной фразой она только подлила масла в огонь.

Визирь зло взглянул на Джульетту.

— Дерзкие слова, леди Джульетта, чаще слетают с языка людей низкого происхождения. Относительно вас мне известно только то, что говорил капитан. — Он расправил бороду и, не мигая, следил за девушкой, как ястреб за полевой мышью. — Если он был искренен, то общение с вами не доставило ему большого удовольствия, но все же именно он привлек к вам мое внимание, когда вы уже были проданы торговцу верблюдами. Зачем он это сделал? И от чистого ли сердца или с каким-то умыслом? Интересные вопросы. Хотелось бы получить ответы на них.

— Возможно, он старался ради самого себя? — Джульетта изо всех сил старалась говорить спокойно. — Я была на его корабле, значит с него и спросят.

— Похоже, что сделает это не лорд. Вашему отцу известна ситуация, в которой вы находитесь, и условия освобождения, а он не дал никакого ответа. Еще один любопытный вопрос.

— На который я смогу ответить, если только мне будет позволено написать ему письмо.

Визирь улыбнулся и быстро поклонился.

— Давайте отложим рассмотрение этого вопроса. Нельзя забывать о благородных гостях. Леди Габриэла говорила вам об этом? — Не дожидаясь ответа, он повернулся и стал подниматься к трону султана.

Джульетта медленно отвернулась. Было ясно, что хозяйка гарема подчинялась приказам визиря, только облекала их в более мягкую форму. Ее преданность султану не вызывала никаких сомнений: от Габриэлы помощи ждать нечего. А госпожа Валидея? Нет, разве слова матери имеют какое-нибудь значение, если вся власть сосредоточена в руках сына? Вряд ли с ее мнением кто-нибудь считается. Не вполне сознавая, что делает, Джульетта покачала головой, медленно идя по залу.

— Прекрасная золотая фея покачала прелестной головкой, — услышала она мягкий голос, не слишком четко произнесший эту фразу по-английски.

— Что с тобой случилось? Ты онемела от великолепия, которое окружает тебя? Хочешь побыть одна? Иди ко мне, райская птичка. Я оценил тебя.

Джульетта отыскала глазами говорящего: полный, истекающий потом человек лежал на груде подушек. Рано постаревший от распутной жизни он улыбался девушке, обнажая крепкие белые зубы. Одной рукой он держал кальян, другой похлопывал по подушке, приглашая Джульетту. Это был Хамид которого леди Габриэла назвала неучтивым. Рядом с Хамидом уже сидела Флеретта. Джульетта заметила на ее плечах и запястьях синяки. Она улыбнулась девушке, но та встретила улыбку откровенно враждебным взглядом. Неужели Хамид настолько важен, что нужно терпеть его дурацкие выходки? Флеретта поднесла к его губам марципан, но он оттолкнул ее руку, не сводя глаз с Джульетты. Та неуверенно улыбнулась, жалея, что попалась на глаза именно ему, но Хамид нетерпеливо поманил Джульетту к себе.

— Иди сюда. Я говорю на твоем языке. Я хочу оказать тебе честь. — Он махнул поднявшейся Флеретте, чтобы та ушла.

Проходя мимо Джульетты, Флеретта гневно сверкнула глазами. Джульетта беспомощно оглянулась и приблизилась к Хамиду. Он снова похлопал по подушке, и девушке ничего не оставалось, как опуститься на нее.

Хамид внимательно рассматривал девушку, выдыхая прямо ей в лицо неприятный, сладковатый дым. Речь его стала невнятной под действием наркотика.

Джульетта слегка отстранилась, делая вид что рассматривает вазу с фруктами. Это было сделано вовремя, Хамид громко рыгнул. Вообще, отрыжка считалась знаком доброй оценки угощений, но сидящим рядом с таким гостем этот «добрый знак» не доставлял удовольствия.

Она ждала, пока Хамид заговорит.

— Я человек культурный, много путешествовал, — начал он, — побывал везде — от Константинополя до Красного моря. Я был в Александрии, где Нил впадает в океан. Я сидел рядом с великими, мудрецами и впитал знания от них. — Он замолчал, будто ожидая ответа.

Джульетта искоса взглянула на него.

— Как... как замечательно. Наверное, мудрецы и научили вас говорить по-английски?

— Нет, не они, а белый раб, которого я купил у корсаров. Белый человек, но глупый.