Овцебыки отдыхали долго. Наконец часа через четыре взрослые самки стали вставать. Они лежали отдельной группой. Тут же вскочили телята и побежали к ним. Началось кормление. Теперь в руках у нас, кроме биноклей, секундомеры. Успевай только фиксировать. Подросших телят самки кормили непродолжительно. Порой лобастый крепыш так рьяно поддавал в вымя, что мать не могла спокойно стоять. И самки гнали таких телят прочь, заставляя их тем самым почаще притрагиваться к подножному корму.

Пятница кормила своего еще не совсем окрепшего теленка в стороне от сородичей. Она опасалась их. Все время оглядывалась по сторонам. Вид у нее был грозный, отпугивающий. Малыш беспрерывно тыкался в вымя. Черненький, курчавый, он почти скрывался в длинной шерсти матери. Кормление длилось ровно четыре минуты. Потом Пятница обернулась к теленку, облизала его мордочку. Контакт между ними явно усиливался...

В ночные часы наблюдений сильно донимал мороз. Овцебыки же чувствовали себя прекрасно. Кажется, им даже жарковато: лежат пластом, вытянув ноги и положив голову на снег. Прекрасно переносят мороз и новорожденные телята. Но не только густой курчавый мех защищает их от холода.

Вспоминаю случай, когда наблюдал на Бикаде первый массовый отел овцебыков в загонах. Утром я и лаборант Сергей Алабугин сидели на высокой заснеженной сопке и следили за стадом, которое находилось поблизости, на береговых склонах. Два теленка в стаде смотрят в нашу сторону и мычат. Не поймем, что им надо. Приподнялись. Ба! Под сопкой рядом с нами — самка, и около нее только что появившийся на свет малыш. Вот кого видели телята в стаде — своего нового собрата. Мы затаились. Но самка все же заметила нас, потянулась к стаду. Мы невольно помешали ей облизать, высушить шкуру детеныша, и он быстро покрылся инеем, стал «седым». Этим именем мы его и нарекли. Казалось, мокрому теленку не выжить. Мороз достигал двадцати восьми градусов, дул жесткий ветер. Но малыш не погиб. Как потом выяснили, у новорожденных имеется запас внутреннего жира, который и дает тепло.

...И вот наконец двадцать четыре часа наблюдений позади. Все же нам удалось проследить за важным моментом жизни овцебыков — молочным кормлением трехдневного теленка. Он питался восемь раз в течение суток, по две-четыре минуты за один прием. Буквально на глазах теленок окреп, запрыгал, заиграл.

20 мая. Посетили в предгорьях Бырранга второе стадо. Поездка оказалась удачной, хотя стадо нас близко не подпустило: от шума снегохода сорвалось с места за километр. Пришлось подходить к нему пешком. Понаблюдали несколько часов. Уяснили: в стаде появился еще один, пятый по счету, теленок.

Теперь в двух стадах насчитывалось тринадцать малышей, на два больше, чем в прошлом году. А сколько еще можно ожидать? Принесут ли еще потомство молодые трехлетние самки, родившиеся на Таймыре в 1979 году?

После отела овцебыки начали широко перемещаться по тундре в поисках свежих пастбищ. Ближнее стадо в последний день мая покинуло район Белых яров и вышло на левый берег Би-кады, пересекло реку и закрепилось на береговых бровках совсем недалеко от базы стационара. Да и дальнее стадо переместилось в устье Бикады, в район стационара. Как и в прошлые годы, быков после долгой зимы неудержимо тянет в родные места, где они выросли и дали первое потомство.

10 июня. На двух снегоходах выехали вниз по Бикаде до залива Ямунера. На обратном пути пошли напрямик по тундре, добрались до западной линии загонов и встретили здесь овцебыков. Животные разбрелись по пологому склону, в глазах рябило от множества черных точек. Казалось, их здесь намного больше, чем на Бикаде. Подошли ближе, начали считать. Каждый из нас называл разные цифры. Наконец у всех получилось единое число — шестьдесят два. По всему выходило, что оба стада объединились. Но здесь находились не все животные. Где-то в тундре бродили поодиночке несколько взрослых самцов.

Через несколько дней все овцебыки по заснеженной низине зашли на территорию загонов, рассредоточились, обошли все знакомые им места, побывали на искусственных солонцах. Вновь сошлись вместе и вскоре разбились сперва на три, потом на четыре стада. Разъединились так, что в каждом стаде оказались молодые особи, взрослые самки с телятами и по одному взрослому самцу-вожаку. Ничего другого не скажешь: сообразительные, умные животные. В их действиях просматривалась некая закономерность, характерная уже для экологической популяции.

Вскоре три стада покинули загоны, ушли на север в район реки Июньской на летние пастбища. Четвертое, самое крупное, перешло на левый берег Бикады. Нам не хотелось его оставлять там на лето, ибо оно могло уйти намного южнее, что затруднило бы наблюдение за ним. Решили перегнать на правый берег.

Снег к этому времени уже размяк, и на реке вот-вот должны были появиться первые полоски воды. Выехали к быкам налегке. Пугнули их. И тут один теленок тотчас отстал от стада. Он кувыркался в снежных ямках, оставленных копытами ушедших вперед сородичей. Что такое? Новое прибавление? Его мать от испуга убежала со всеми, и малыш оказался в наших руках. Осмотрели его, взвесили, измерили. Получалось, что он появился на свет не раньше 15 июня. Жаль, что с собой не оказалось цветной кнопки, чтобы пометить его. Это был последний — пятнадцатый — в том году теленок. Через несколько минут к нам подскочила молодая мать, мы отпустили ее дитя, и она быстро увела его к стаду...

На берегу Бикады овцебыки застопорили бег, сгруппировались. Дальше не пошли, побоялись насыщенного водой снега. Как всегда, когда на них напираешь, они злятся, образуют оборонительный круг, после чего сдвинуть их с места невозможно. В спокойной же обстановке, осмотревшись, могут преодолеть ту же Бикаду безбоязненно.

Сегодня с перегоном ничего не вышло. Но овцебыки поняли: их попросили уйти отсюда. И в ночные часы самостоятельно пересекли русло реки, ушли на север.

27 июня. Вскрылась Бикада. Напор воды в реке был мощным. Огромные глыбы толстого льда, отсвечивая на изломах небесной голубизной, бороздили береговые склоны. Вода подошла к самому порогу нашего дома.