Интуиция открывает сущность и может подвигнуть нас отказаться от всего препятствующего ее развитию, чтобы мы могли пойти по пути посвящения, благородному пути человеческого совершенства [165] .

Проницательный, несговорчивый ученый XIX века Карл Маркс ясно показал, что инфраструктура любого государства разрабатывается в первую очередь для поддержки целей и политики правящего класса. История, письменное свидетельство, пришедшее к нам из прошлого, всегда является частью этой инфраструктуры. История практически всегда пишется победителями в войне или споре, будь этот спор физическим, интеллектуальным или духовным. Вот почему религиозная история Средневековья, в первоначальном варианте, отражала цели и значимость богословов, пап и епископов. Их пространные письменные свидетельства не смогли скрыть тот факт, что существует два отдельных потока истории, движущиеся параллельно друг другу, которые освещают религиозные проблемы. Один, открытый для всех, экзотерический, известен как «история»; другой, скрытый от всех глаз, известный только посвященным, тайный духовный поток, который непрерывно влияет на первый, противодействует и тем самым формирует его. Это так же верно сейчас, как было верно в Средние века [166] .

С XIII века христиане-герметисты начали синтезировать христианизированную версию иудейской каббалы, которая произошла от иудейско-египетского гностицизма, вдохновившего Иисуса, хотя в Средние века считалось, что каббала является частью Закона, данного Моисею. Эзотерическая каббала представляет собой традицию. Sefer ha-Zohar, Книга сияния, содержит основные аспекты иудейского гностицизма, суфической мистики, связанной с посвящением, синтезированного неоплатонизма и магии.

Книга была написана приблизительно в 1280 году и медленно распространялась по тайным эзотерическим течениям христианской Европы из иудейских школ мавританской Испании, и только с изобретением книгопечатания началось ее массовое распространение.

Среди эзотерических течений первых веков христианства были гностические секты, в основном греческого, египетского и ессейского происхождения, которые жестоко преследовались. В частности, секта манихеев, появившаяся в Персии, была тем не менее христианской; Августин Гиппонский одно время был членом этой секты [167] . Манихейство распространилось в Восточную Европу и процветало там, несмотря на непрекращающиеся энергичные репрессии. Так называемые производные от манихеев, сначала богомилы, а позже катары, подавлялись с особой жестокостью.

В последний период Средневековья тайно возник новый христианский орден. Первые письменные упоминания об этом культе мы находим в IX столетии, когда легенда о поисках Святого Грааля стала источником зашифрованных ссылок на чистый, основанный на Библии, христианский путь посвящения, «она скрывает предписания пути развития духовных качеств, достижения высшего уровня сознания и дальнейшего измерения времени». Саги о Граале получали широкую известность в Европе в 1190 году, когда приобрели форму незаконченной эпопеи «Персиваль, или Легенда о Граале», написанной Кретьеном де Труа [168] , который служил при дворе Генриха I, графа Шампанского. Первоначально он посвятил эту книгу жене графа, Марии, дочери короля Людовика VII Французского и Элеоноры Аквитанской [169] . И король Людовик, и граф Шампанский были членами тайной, закрытой группы семей, известной как Rex Deus (Божественные цари). Они утверждали, что являются прямыми потомками ma’madot, двадцати четырех семей первосвященников Израиля, прямыми потомками Цадока, истинными наследниками иудейско-египетской гностической традиции и традиции посвящения [170] . После смерти Генриха Шампанского Кретьен посвящает эту книгу другому члену той же группы семей, Филиппу, графу Фландрии, который был кузеном Пэйна де Мондидье, одного из основателей ордена рыцарей Храма. Спустя какое-то время следом за «Легендой о Граале» появился роман «Парцифаль», написанный Вольфрамом фон Эшенбахом, переписавшим историю личностей, искавших чашу Грааля [171] .

Эти истории в аллегорической форме рассказывают о том, как пройти духовный путь в стремлении к просвещению. Под видом описания поиска святой реликвии, предположительно чаши, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Иисуса после распятия, идет рассказ, в зашифрованной форме, об истинных учениях христианства, учениях, принадлежащих первохристианам [172] . Делая акцент на идее поиска святой реликвии, которая использовалась для того, чтобы собрать кровь Иисуса после распятия, церковь, как и библейские источники, допустила ужасающую ошибку. Согласно давней традиции трупы казненных оставались на распятиях неделями; никто не мог снять трупы, даже родственники. Кроме того, следует учесть, что распятие произошло накануне Пасхи, и если Иосиф или любой другой человек касался руками тела Иисуса, то должен был пройти через длительный процесс ритуального очищения и, следовательно, не мог принимать активное участие в празднике. Кроме того, согласно ортодоксальному обычаю требовалось хоронить тело по возможности целиком, и было бы богохульством собрать кровь, а затем похоронить тело [173] .

Поиски Грааля, как блестяще описывает это Тревор Равенскрофт в романе «Чаша Судьбы», есть не что иное, как зашифрованный путеводитель по семи ступеням посвящения. Даже если согласиться с объяснением церкви относительно поисков реликвии, остается ответить на один важный вопрос: зачем рыцарю-христианину отправляться на поиски Святого Грааля, когда в каждой часовне, путем причастия и пресуществления, он имел прямой доступ к телу и крови Спасителя, Господа Иисуса Христа?

Поиски чаши Грааля вообще не были поисками святой реликвии; это было аллегорическое описание одного тайного путешествия в духовных переживаниях истинной традиции посвящения [174] . Согласно всемирно известному исследователю мифов Джозефу Кэмпбеллу, «Грааль олицетворяет реализацию высочайших духовных возможностей человеческого сознания». Содержание свитков Наг-Хаммади, включающих много свидетельств, долго считавшихся утраченными, подтверждает обоснованность поисков Грааля. В Евангелии от Фомы говорится: «Иисус сказал: Тот, кто напился из моих уст, станет как Я [175] . Я также, Я стану им, и тайное откроется ему» [176] .

Были установлены связи между трубадурами, исполнявшими сказания о Граале, и некоторыми суфийскими поэтами-мусульманами, воспевавшими то же самое. Действительно, именно в истории суфизма мы обнаруживаем самые ранние и полные свидетельства передачи духовных знаний от учителя ученику. Их мистический основатель, Али Хидир, сложная личность, основанная на пророке Илии и Иоанне Крестителе [177] , был известен как Зеленый, а зеленый цвет считался цветом посвящения. Английский поэт Роберт Грейвс описывал суфизм как «древнюю духовную масонскую организацию, чье происхождение так и не было прослежено или датировано, хотя характерные суфийские знаки встречаются в разнообразнейшей литературе, начиная по меньшей мере со 2-го тысячелетия до н. э.» [178]

Учение суфизма в Европе достигло расцвета благодаря мистическим школам суфиев в Испании в IX веке. Именно отсюда их учение начало постепенно распространяться по христианской Европе, и этот процесс приобрел необычайный размах во времена формирования ордена тамплиеров, посвященных Святому Граалю. Тамплиеры, как до них суфии, искали духовное знание для блага общества, в котором вращались. Кроме того, и у мусульманских, и у христианских путей посвящения был общий иудейско-египетский источник [179] . Внук величайшего еврейского мыслителя Моисея Маймонида (1135–1204) тоже утверждает, что суфийская традиция – иудейская по происхождению, когда пишет, что суфизм – «гордость Израиля, дарованная народу» [180] .