– Ты только что ела.

– А может...

– Не может.

– А если...

– Не если.

– Мне плохо...

– Сейчас будет хорошо, симулянтка!

– А, ладно. Но обещай, что не будешь на меня сердиться!

Ну и ребёнок.

– Обещаешь?

– Обещаю. Рассказывай.

– В общем... С чего ж начать?

– С начала.

– Да, ты прав. Короче, я пришла сюда спасать Аллию!

– Всё?

– Всё.

– А чуть подробней?

Неневеста вздохнула:

– Если подробней, то однажды ко мне явился Смотритель Миров...

– Кто-кто? Сам Смотритель Миров?

– Ну, да. Смотритель моего родного мира, Земли, и нескольких параллельных.

– Угу, - кивнул я, озадаченно вспоминая небритого мужика в хитоне.

– Так вот, он и предложил мне сделку: я спасаю погибший мир, а он...

Неневеста замолчала.

– И что же потребовала великая спасительница миров у Смотрителя за эту скромную услугу?
– иронично улыбнулся я.

– Тебя.

Я поперхнулся и надолго закашлялся.

– По спине постучать или сам помрёшь?
– спокойно поинтересовалась моя непредсказуемая спутница.

– По... По... Постараюсь...
– прохрипел я.

– На тот прискорбный момент Аллия уже числилась в погибших, поэтому спасти её можно было только отправившись в прошлое, а отправиться в прошлое можно было только вселяясь в тела аборигенов. Тебя я велела тоже переправить в этот мир, чтоб был всегда под рукой. То есть, на глазах. Правда, оказалось не всё так просто, как хотелось бы. Конец света я смогла только отложить. В горах около Амварии, столицы Дилонии, в разрушенных подземельях есть кнопка, оставшаяся со времён древнейших цивилизаций, уничтоженных войной. Сейчас она стала камнем преткновения двух держав: Дилонии и Вельдона. Из-за неё, то есть, из-за власти над миром, и началась война. И если кто-нибудь эту кнопку нажмёт ненароком, то Аллия снова перестанет существовать.

– А мы?

– И мы. Смотритель не сможет вытащить нас отсюда, если мир погибнет.

– Весело.

– Нет, Кощей, ещё веселей, чем ты думаешь. Этот конец света окончательный.

– То есть?

– То есть не останется даже душ, которые могли бы воплотиться попозже в других телах. Не останется ничего.

– Разве так бывает?

– Мы попали, Кощей. Поэтому у нас только один выход: сделать так, чтоб до этой кнопки не добрался никто и никогда.

– Есть идеи?
– спросил я.

– Никаких, - помотала отрицательно головой Неневеста.
– Придём на место, там будем и идеи искать, лады?

– Согласен.

– А теперь ты расскажи, о каких "охотниках" говорил?

И я рассказал всё, что узнал, попав в тело одного из торритян. Точнее, почти всё. О том, что наблюдал приключения маленькой эльфеи в подробностях, умолчал.

– Да-а, по верхушке айсберга не всегда поймёшь, что скрывается под водой, - задумчиво произнесла Неневеста.
– Над этим стоит подумать.

И она углубилась в размышления, в которые меня посвящать и не подумала, лишь время от времени уточняя детали, касающиеся альтернативной Аллии.

– Значит, они называют меня Вредителем?
– спросила она, буравя меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

– Да.

– Отлично, значит, будем вредить, - вынесла вердикт и пришпорила непривыкшего к дальним переходам коня.

Ко Ртону мы приблизились ближе к вечеру и с удивлением обнаружили, что единственный въезд в город лежит через храм. Это было довольно неожиданно, но, по здравому рассуждению, очень даже выгодно. Всех въезжающих, равно как и выезжающих, благословлял местный священнослужитель, за что храм получал довольно приличную мзду, причем платили её совершенно добровольно, и чисто за благословение (другого-то пути всё равно не было!) А главный священнослужитель был в то же время и главой всего города, причем не гнушался самолично благословлять путешественников, чтоб ни одна монета не пропала в карманах нечестных подчинённых.

Когда мы въехали под своды храма, нависающие над дорогой, священнослужитель, средних лет мужчина в богатой одежде, расшитой жемчугом и серебряными нитями, приветствовал нас, подняв золотой скипетр, изукрашенный драгоценными камнями и с огромным чистым бриллиантом на макушке. Даже у меня мурашки по коже побежали, когда таким раритетом нас благословили, припечатав ко лбу, да так, что шишка выскочила, хорошо хоть, что на мне всё быстро заживает, я надеюсь. А Неневесте долго придётся походить с таким украшением. Совершив должное и получив за это положенный золотой (последний!), священнослужитель (я, по правде, так и не понял, какая здесь религия) засунул скипетр за пояс и распростёр объятья:

– Урритон, дорогой! Живой! А ведь тебя здесь уже похоронили и оплакали! Люди твои с базара вернулись в трауре, сказали, что напали на вас бандиты, тебя похитили. Нашли они только обрывки одежды (а мы, и правда, грязные наряды выбросили в мусор), и решили, что ты погиб в неравной схватке. Родители твои места не находят, терзаются! Поспеши скорее в свой дом родной, успокой родню и своих людей!

– Так и сделаю, - постарался я побыстрее отвязаться от своего "знакомого".

– А это что с тобой за отрок?
– уставился священнослужитель на Неневесту.