— Да вот, молодежь бунтует, — усмехнулся Толик. — Рюкзаки, видите ли, слишком тяжелые.

— Так зачем они сюда пришли? Надо было дома сидеть, у мамочки под юбкой.

Гоша с Костромой обиженно замолчали.

— Вы губы — то не дуйте, — не унимался Аксельрод. — Илья вас хочет доставить домой живыми и здоровыми. Вы просто гор по-настоящему не нюхали! Я год назад видел австрийцев на Тянь-Шане. Они тоже решили, что отправляются на приятную прогулку. На восхождение вышли без рации, без разведки, без продуктов. А при спуске с вершины случилось то, что и должно было случиться при таком отношении к делу. Шли, кто как хотел, без страховки, растянувшись по всему гребню. Один умник отстал, плелся вдалеке от группы, пока под ним карниз не обрушился. Потом пришлось всем этого идиота искать…

— Нашли?

— Черта с два! Мы поднялись к ним, доставили продукты, осмотрели все — нигде ни следа. Ледовый склон, с которого австриец свалился, был таким крутым, что задержаться на нем практически невозможно. Так и погиб мужик. Остальные заблудились, до наступления темноты не смогли выйти к палаткам. Ночевали в снегу, отморозили себе ноги, руки… В общем, было с ними мороки! Если бы на них не наткнулись москвичи, неизвестно, чем кончилось бы.

— Ладно, хватит тебе ребят стращать, — улыбнулся Потапенко. — Погода прекрасная. Правда, в горах она может за пару минут измениться, но будем надеяться, что нам повезет. Пошли.

Он махнул рукой в сторону, куда удалялся Вересов, и размеренно зашагал за ним. Молодые резво пустились вслед, поправляя на ходу тяжелые рюкзаки. Замыкал шествие опытный Аксельрод.

Несмотря на яркое солнце, по мере подъема вверх в горах становилось все холоднее и холоднее. Илья предложил надеть защитные очки.

— Глаза болеть будут, — предупредил он. — Много снега, много солнца… Знаете, откуда у этих гор название Памир? От иранского слова Па-и-Михр, что в переводе означает «подножье Митра».

— Что такое Митр? — спросил Кострома, послушно надевая очки.

— Бог Солнца по-ирански.

— А-а…

На этот раз спорить никто не осмелился. Солнце слепило немилосердно, и в очках идти стало значительно легче.

Спустя два часа группа остановилась на небольшой, покрытой снегом поляне.

— Ну вот, отдохните немного, — сказал Потапенко. — Отсюда и начнем восхождение. Правильно я понял, Илья?

Вересов поднял голову, окидывая взглядом простирающийся под солнцем ледник. Тот оказался каким — то ступенчатым и больше походил на ледопад.

— Правильно, — кивнул он. — На льду и на скалах нужно чувствовать себя одинаково уверенно. Так что это местечко нам как раз подходит. Я его еще три дня назад присмотрел. А повыше, ребятки, там есть скальная стеночка, градусов шестьдесят.

— Ого! — отозвался Аксельрод. — Не круто для начала?

— А у нас здесь крутые скалолазы, — пошутил Потапенко, подмигнув молодым. — Думаю, в самый раз будет.

Они разбили на поляне палатки, переложили в них часть продуктов, чтобы легче было идти.

— Я пойду в голове цепочки, — сказал Илья.

Подъем на ледник оказался труднее, чем он предполагал. Глубокие трещины, ледяные глыбы и прочие причудливые нагромождения льда то и дело преграждали путь. Первым двигался Вересов. Он шел на кошках медленно, осторожно, но бесстрашно.

За ледопадом, который группа одолела без происшествий, начиналась крутая скальная стена с участками натечного льда. На подходы к ней ушел почти целый день. Под этой стеной команде Вересова пришлось заночевать. К вечеру поднялся сильный порывистый ветер.

Палатку установили с трудом. Разожгли примус, вскипятили чай, немного согрелись.

— Всем вместе спать теплее будет, — заверил ребят Потапенко.

Ночью ветер дважды срывал палатку, завывал, как стая диких волков. Под утро ненастье чуть улеглось, стихло. Кострома и Гоша спали, как младенцы. Потапенко ворочался, кряхтел. Илья никак не мог уснуть. Он высунулся из спального мешка, шепотом окликнул Аксельрода.

— Саня… ты спишь?

— Как же! Уснешь тут… — глухо отозвался тот. — Тревожно мне, Илюха.

— И мне тревожно…

Страшный грохот заглушил последние слова Вересова. Откуда-то сверху посыпались камни. Сбивая друг друга и ударяясь о скальные выступы, они меняли направление полета, высекая искры…

— Землетрясение! — догадался Илья. — Никому не двигаться. Отсюда бежать некуда…

К счастью, все обошлось. Защищенная каменным карнизом палатка послужила хорошим убежищем. Камнепад прекратился, но альпинистам уже было не до сна. Едва рассвело, принялись за очистку лагеря от камней.