Шрифт:
Меня это не может не радовать. Я тоже наэлектризован. Я люблю запах дождевой воды, запах непонятно откуда появившегося порыва ветра и уличной страсти. Я бегу навстречу прекрасной женщине. Я люблю твой запах, Кэт!
– Привет!
– Привет!
Разве мог я представить себе раньше, что такая девушка, окинув меня проницательным взглядом с ног до головы, улыбнется своей – о, два «о»! – офигительно-очаровательной улыбкой! Раньше, видя подобных девушек, совершающих свой променад по Невскому, я затравленно вжимался в стену, когда был не при делах, или громко кричал «Эй, посторонись!», когда старался побыстрее протащить мимо них свою тачку.
– Как настроение?
– Прекрасное. А у тебя?
– Ты еще спрашиваешь. Лучше не бывает!
«Так же, наверное, заключаются браки между богатыми, – с иронией думал я, боясь сморозить какую-нибудь глупость. – Им даже не надо встречаться, достаточно через поверенных проверить состояние наличного счета и имущества друг друга».
Ирония мне помогла. Катя смущалась. Мы шли с ней по городу, почти ни о чем не разговаривая. Только глядя друг на друга и обольстительно улыбаясь. Было ясно без слов, что мы друг друга стоим.
– Может, сходим в кино? – предложил я спрятаться в темноте зала, не выдержав лучезарности ее улыбки. – Или посидим в кафе?
– Давай в кино. – Мы как раз проходили мимо Дома кино.
Но, к сожалению, все билеты на ближайший сеанс были уже распроданы. И тогда я, не подумав, ляпнул: «Слушай, я тут недалеко живу. И думаю, у меня найдется что посмотреть».
– Можно, – неожиданно легко согласилась девушка, взяв меня под руку. – Пойдем. Но сначала давай выпьем по чашечке кофе или чая. Ты знаешь какое-нибудь хорошее кафе в округе?
4
– Еще бы я не знал хорошие кафе в округе! – поднял я недоуменно бровь. Хорошие кафе в этом районе – мой хлеб. – Здесь есть неплохое кафе «Мама Рома».
– Мама кого? – переспросила Катя.
Спустя пять минут мы уже сидели при свечах. И при десерте с фруктами, часть которых предназначалась Элиоту. Мы пили жасминовый зеленый чай «Сокровища шейха», который очень хорошо бодрит, и ели блины с шоколадом и грецкими орехами…
– Ну что? Пойдем посмотрим кино, – предложила Кэт, когда я расплатился с официантом. – Или ты меня поучишь самой увлекательной игре? Что так удивился? Я имею в виду шахматы.
Я удивился, потому что раньше и представить себе не мог, что такие девушки согласятся хоть пять минут стоять со мной рядом. Не то чтобы пойти домой. Подобные девушки казались мне совершенно недоступными. Будто из другого мира. И тут на тебе. Сразу домой.
Мы вышли под руку из кафе и проследовали мимо стоящего на обочине моего знакомого велорикши Ашраба.
– Господа, домчу с ветерком куда прикажете, – обратился он к нам. – Недорого.
К счастью, рикша меня не признал.
– Я не использую рабский труд, – отрезал я.
По благодарному взгляду девушки было видно, что этим резким мужественным ответом я заработал еще несколько очков в свою копилку.
Всегда приятно после изысканного ужина прогуляться по вечернему городу. С залива дул освежающий ветерок. Романтично и полезно, пусть даже туфли слегка натирают ноги.
5
Но вот, скинув босоножки, она проскочила внутрь комнаты.
– Уютненько, – слушал я ее щебетание, развязывая шнурки и одновременно вытирая испарину со лба. – У тебя так много всего! И Горький тоже!
– Да, – сказал я больше с иронией, чем с гордостью.
– Слушай, какой ты молодец! Ты любишь Кислевского?
– Обожаю. – Опять ирония. Хотя я действительно сладкому предпочитаю что-нибудь острое и кислое. Мясо с горчицей, например, и клюквенный морс.
– И я очень люблю, давай его посмотрим.
Вот так она добралась до фильмов. А я чуть было не сказал, что Кислевский мой самый любимый, после Горького, соус.
– Давай посмотрим «Красный»! – предложила она. – Это мой любимый.
– Думаю, даме больше подойдет «Синий», – решил я пошутить, увидев бретельку ее лифа. – Сегодня я предпочитаю синее.
– Я не против, – согласилась она, доставая с полки диск. – Всяко лучше, чем «Белый» в таком настроении.
Я опять попал в точку. Оказывается, у этого Кислевского было не только кислое красное и горькое белое, но еще и синее.
– А шахмат, похоже, у тебя нет.
Я взглянул в ее лицо и увидел, как она внимательно осматривает все стеллажи.
– Признайся, ты сказал про шахматы, чтобы заманить меня сюда и воспользоваться?