Шрифт:
В 9 ч 6 февраля по соединении с обоими миноносцами блокады, вступившими в охрану, авиатранспорты направились к Зунгулдаку. В 10 ч 20 мин, подойдя к последнему на расстояние 15 миль, авиатранспорты застопорили машины и приступили к спуску аппаратов. К 11 ч все аппараты были спущены и направились для бомбардировки парохода.
Авиатранспорты отошли к N, оставив оба миноносца для оказания помощи поврежденным гидропланам в районе Зунгулдака.
Из 14 аппаратов смогло принять участие в операции 11, так как три из-за повреждений моторов долететь до Зунгулдака не смогли и сели на воду. Все аппараты были снабжены двумя 30-кг, несколькими 4-кг бомбами и сигнальными дымками{84}.
Испортившаяся за ночь погода несколько улучшилась, ветер стих, небо несколько прояснилось, но условия для бомбардировки были весьма неблагоприятны, так как густые низкие кучевые облака закрывали Зунгулдак сверху и затрудняли летчикам нахождение целей и прицеливание. Небольшие «окна» в облаках лишь на короткий момент позволяли иметь ориентировку, и это обстоятельство в сильной степени отразилось на результатах налета. Попытки снизиться и держаться ниже облаков, на высоте менее 500 м, парализовались энергичным шрапнельным огнем неприятельских батарей, причем около аппаратов рвалось одновременно по несколько шрапнелей, что показывало наличие, помимо высоко стоящих на возвышенностях батарей, стрелявших с большим углом возвышения, еще и специальных зенитных орудий.
Закрытость целей облаками заставила часть летчиков отказаться от бомбардировки парохода, который они не могли рассмотреть, и сбросить бомбы на те случайные объекты, которые им удавалось увидеть через «окна» — угольные сооружения, подъездные пути и батареи. Такая рассредоточенная бомбежка, при наличии и без того неблагоприятных для нее условий, дала ничтожные результаты.
Из донесений летчиков видно, что условия полета позволили бомбардировать пароход только пяти гидросамолетам, причем из сброшенных бомб лишь одна предположительно попала в пароход{85}, а остальные легли в воду на разных расстояниях. Действительно, стоявший за молом пароход «Ирмингард» получил попадание бомбой и затонул, но повреждение оказалось настолько исправимым, что к 25 февраля он был поднят и продолжил доставку угля. Одна из бомб попала в группу парусников, произведя пожар на одном из них. Все остальные бомбы были сброшены на берег. Одному летчику из-за облаков не удалось сбросить бомб совершенно. Только три летчика видели падение своих бомб{86}.
Весь налет продолжался около часа, причем первые гидросамолеты вернулись, сбросив бомбы, уже через 20 мин после своего вылета.
В 11 ч 10 мин авиатранспорты заметили возвращение своих аппаратов, повернули к Зунгулдаку и, придя на прежнее место, приступили к их подъему.
В 11 ч 16 мин «Александр I» во время подъема первого гидроплана был атакован подошедшей незаметно подводной лодкой, выпустившей торпеду под углом в 45° с носа. Последняя была замечена с расстояния 4–5 кабельтовых, и это дало возможность своевременно дать ход, положив руль лево на борт. Торпеда шла в середину корабля под котельное отделение. Корабль дал ход настолько своевременно, что торпеда прошла всего лишь в 5 м за кормой и, слегка отклоненная струей винтов, уткнулась в находившийся здесь гидросамолет лейтенанта Эссена, который едва ее не задержал{87}. По-видимому, отработав уже весь свой ход, торпеда, продержавшись некоторое время на поверхности, затонула{88}.
По предполагаемому месту подводной лодки был открыт огонь ныряющими снарядами, но самой лодки ни с авиатранспорта, ни с ближайших самолетов замечено не было. Только некоторое время спустя, когда авиатранспорт уходил на N, один из летчиков, поднявшийся вторично с воды, заметил лодку и указал ее место дымками {89} . Она шла контркурсом, имея перископ над водой, по правому траверзу авиатранспорта, по-видимому, имея целью повторить атаку.
Открыв огонь, авиатранспорт двумя близкими попаданиями ныряющих снарядов заставил подводную лодку уйти под воду, после чего она уже больше не появлялась до конца операции [54] .
54
По свидетельству летчика, наблюдавшего лодку, одно из попаданий было в перископ, вследствие чего лодка была лишена возможности дальнейшего наблюдения и принуждена была отказаться от атак. Г. Лорей, описывая этот эпизод, не упоминает о каких-либо попаданиях в лодку и говорит, что хотя лодке и представляясь благоприятные возможности для атаки, но у нес уже не было торпед, и это заставило ее уйти в Босфор.
Одновременно наличным самолетам и обоим миноносцам было приказано начать поиски подводной лодки, во время которых оба авиатранспорта отошли в море и здесь двигались переменными курсами.
Когда поиски в течение 40 мин не привели к положительным результатам, крейсера подошли ближе и здесь стали принимать аппараты. К 13 ч 30 мин был поднят последний аппарат, прибуксированный миноносцем «Громкий», после чего авиатранспорты направились в Севастополь, куда и прибыли к 13 ч 7 февраля. Миноносцы же, несшие блокаду, вернулись в свой район.
Нами уже были сделаны некоторые указания на недостатки организационного характера в области выполнения блокады Угольного района, поскольку это имело связь с данной операцией воздушного налета. По отношению же к этой последней необходимо прежде всего отметить следующее:
1. Отсутствие разведки, следствием чего явилось неожиданное наличие воздушной обороны Зунгулдака, которая оказывала энергичное противодействие гидросамолетам при их попытке летать ниже мешающих бомбардировке облаков.
2. Отсутствие плана подготовки, что отразилось на действиях как командования авиатранспортов, так и летного состава во время выполнения операции. Так, у первого отсутствовало руководство действиями аппаратов, у летчиков же наблюдалась разбросанность действий и случайный выбор объектов нападения. Это было, прежде всего, результатом неправильной организации, так как при существовавших взаимоотношениях частных начальников задача авиатранспортов сводилась лишь к выполнению перевозки и к доставке летных средств к району операции.