– Много собрали фольклора, Снежана?

– О, я записала за неделю четыре кассеты!

– В горах много музыки.

Снежана улыбнулась.

– Даже больше, чем я ожидала.

Она тихонько просвистела начало темы «Маленький игрок».

Грозняк и Баклажан встрепенулись.

– Откуда вы знаете эту тему?

– Забавная маленькая история, – сказала девушка. – Вчера я полдня карабкалась от Верхнего Кругозора к хребту Джермук…

В это время мимо турникетов по летному полю на бешеной скорости промчалась «Скорая помощь». Задние дверцы ее были открыты, и оттуда торчали внушительные сверхразмерные ноги Юры Кулич-Куликовского.

«Волга» мчалась к лайнеру, в который поднимались баскетболисты.

– Успели, – удовлетворенно сказал шофер.

– Я на вас рапорт подам, – с притворной строгостью сказал врач.

– Я люблю баскетбол, – сокрушенно сказала шофер.

– Я тоже, – вздохнул врач.

Снежана, Грозняк и Баклажан в толпе пассажиров шли к другому лайнеру. Грозняк кипятился.

– Взгляните, сколько игроков! – почти кричал он, показывая на пассажиров. – Ручаюсь, что все они любят баскетбол или хотя бы неравнодушны к нему. А этот мальчишка, которому мать-природа… Мать-природа! Мать-природа! Дары твои бесценны, мать-природа!.. Дала чудный дар баскетбольного роста. Видите ли, не любит баскетбола!

– Жаль, что я поторопилась со спуском, – задумчиво улыбнулась Снежана.

Самолет в полете. Пятнадцать игроков «Инженерии» пьют боржом. Стюардесса подносит боржом и Юре.

– Спасибо, не хочу, – мрачно отказывается он. Поиски светловолосой девушки не увенчались успехом, и он в подавленном состоянии.

– Но ваши все пьют, – говорит стюардесса.

– А я не пью, – рявкает Юра.

Баскетболисты надевают на глаза черные специальные повязки для сна в самолете. Юра сердито заматывает глаза обрывком бурки.

На него давно уже посматривают величественный непроницаемый, как Будда, тренер «Инженерии» Борисопетровский и второй тренер Миша Фролов, эдакий спортивный жук с блуждающей иронической улыбочкой.

– Что же, попробуй, – сквозь зубы говорит Борисопетровский Мише. – Только не охваченных двухметровиков уже не осталось

– Смотря кем он охвачен, Филип Сич, – усмехается Фолов.

– Миша, Миша, брось свои штучки.

Предостережение было сделано вполне формальным тоном, после чего Борисопетровский надел на глаза искусственную ночь, а Фролов небрежной походкой направился к Юре и присел на подлокотник его кресла.

– Ты где играешь, паренек? – ласково спросил он.

– Я играю в горах, – ответил Юра.

– В ереванском «Спартаке», что ли?

– В горах на флейте.

– А ты, я вижу, хохмач. Нам как раз ребята с юморком нужны. Без юмора мы не берем.

– Кто это вы?

– «Инженерия». Слышал такой клуб? Вчера по телеку наш матч со «Студентом» показывали в записи. Мы чемпионы в нашей зоне. Железная команда. Вали к нам, паренек, человеком будешь.

– Должен вас огорчить, любезнейший вербовщик, – сказал Юра, не снимая повязки. – Я как раз валю, но не к вам, а в клуб «Студент».

У Миши Фролова вытянулось лицо, а Юра улыбнулся мечтательный улыбкой и так с мечтательной улыбкой на устах заснул.

Ему снилась эдакая горнолыжно-баскетбольно-музыкальная феерия. На сверкающем снежном склоне скользила светловолосая девушка, а вокруг прыгали баскетболисты. И выше всех прыгал, конечно, Юра Кулич-Куликовский. Одновременно баскетболисты играют на гитарах, трубах и саксофонах. Дирижирует всем этим шоу, конечно, композитор Григорий Баклажан, а его друг, маленький философ, в мегафон читает цитаты из «Критики чистого разума» и «Диалектики природы».

– Хотите я вас обрадую, Филип Сич, – с вечной своей улыбкой говорит Фролов. – Этот паренечек – новая бомба Грозняка.

Тренер, а вслед за ним и все игроки «Инженерии» сорвали с глаз «искусственную ночь» и посмотрели внимательно на безмятежно спящего Юру Кулич-Куликовского.

Журналист Слоновский (Стеклянный) шел.

Игроки «Студента» шли на тренировку, когда увидели в коридоре своего клуба парня, который никому из них не уступал в росте. Парень стоял возле дверей горнолыжной секции и разглядывал фотовитрину.

Увы. На дверях секции приколота была бумажка «все уехали на Чимбулак», а на снимках все персонажи был в очках и шлемах – никого и не узнаешь.

Слоновский (Стеклянный) остановился и с интересом уставился на парня.

Парень отошел от витрины и с потерянным видом огляделся. Мимо пробегали гимнастки с обручами.

– Ой, мамочки! – смеялись они, глядя на Юру.

– Вам куда, молодой человек? – спросил Слоновский.

– Не знаю, – пробормотал Юра.

– Пойдемте со мной.