Племянник еще спал. Мишель опустилась в кресло, где часом раньше сидел Ксавье, чтобы дождаться его пробуждения. Усилием воли она заставила себя вспомнить о том, что он совсем не мужчина-мечта, за которого его принимают Люсиль и Морис. Что они разыгрывают эту комедию, чтобы у нее не отняли Сержа, а он мог успокоить больного отца. Прекрасные, благородные мотивы, но все равно это ложь. Гадкая, подлая ложь!

И неожиданно вспомнила, что Жермен тоже лгал виртуозно. Она припомнила кое-какие из его рассказов и поразилась, как могла быть такой наивной и безоговорочно верить ему. Ксавье довольно сильно походил на него в этом отношении: лгал с той же легкостью и убедительностью.

Серж зашевелился и открыл глаза.

— Привет, мой хороший. Ты выспался? — Мальчик кивнул и потянулся. — Хочешь есть?

— Где дядя Ксавье? — вместо ответа внезапно спросил он.

— Внизу, на террасе. Давай-ка вставай, умывайся и переодевайся. Я тебе помогу. А потом пойдем к нему.

Присутствие Сержа помогло Мишель пережить вторую половину дня. Она накормила его, а потом сидела и смотрела, как он играет у бассейна.

Вечером, когда жара стала спадать, Ксавье провел их всех по саду.

— Тут хорошая, плодородная почва, — пояснил он Морису, — поэтому деревья в отличной форме. Почва очень важна для плодовых культур.

— Как и для семьи, — с улыбкой заметила Люсиль.

— Точно, — легко согласился с ней Ксавье.

Мишель смотрела, как он наклонился, взял ком земли, размял его в пальцах. Потом поднял глаза и многозначительно посмотрел на нее. Но она отвернулась и перевела взгляд на Сержа, который весело бегал между деревьями, иногда подбирая палки или камешки. Он выглядел таким счастливым, таким довольным!..

— Когда вы собираетесь возвращаться домой, во Флориду? — поинтересовался Ксавье, ведя их в сторону дубовой рощи.

И Мишель тут же решила, что он пытается выяснить, когда же можно будет покончить с притворством.

Полковник пожал плечами.

— Не знаю. Мы думали побыть еще пару недель. Но если вы, конечно, не будете откладывать свадьбу надолго, то нам хотелось бы присутствовать на церемонии. Так что можем и задержаться. Спешить-то нам особенно незачем.

Мишель сразу же разволновалась.

— О, не думаю, Морис, что мы станем торопиться. По-моему, я уже говорила вам об этом.

Тут с улыбкой вмешалась Люсиль. Как и все женщины, она обожала свадьбы.

— Я помню, что вы говорили. Но вы ведь оба буквально не сводите друг с друга глаз. Чего же тянуть?

Мишель даже споткнулась — настолько ее потрясла наблюдательность пожилой дамы. Ксавье поддержал ее под руку, но, вместо того чтобы сразу отпустить, обнял за талию и притянул ближе.

— Истинная правда, Мишель, — заметил он. — Может, нам стоит подумать о дате, дорогая? — Ксавье держал ее крепко, чтобы она не могла освободиться.

— Не думаю, что мы уже готовы, — произнесла она с плохо скрытым гневом. Почему, черт побери, он продолжает развивать эту тему?

— Вот видите, Люсиль, с чем мне приходится справляться? — сказал Ксавье шутливым тоном. — Эту женщину не так-то легко связать брачными узами.

Кальдероны весело рассмеялись.

Но Мишель не смеялась вместе с ними. Она была в бешенстве от того, что ему удается с такой легкостью обманывать всех и вся. А теперь он к тому же делал вид, что это она тянет со свадьбой. Ей вдруг пришло в голову, что, когда история с их псевдо помолвкой придет к своему логическому завершению, Ксавье и тогда взвалит вину на нее.

Пожалуй, пришло время посеять семена сомнения в головы полковника и Люсиль, чтобы они не думали, будто месье Морандель само совершенство. Тогда, по крайней мере, их разрыв не будет для них тяжелым потрясением. И они не решат автоматически, что во всем виновата только она.

— Я не уверена, что это честно, Ксавье. — Она заговорила импульсивно, не обращая внимания на тревожные сигналы разума, и высвободилась из его рук. — Это не совсем, вернее, не исключительно моя вина, что мы еще не назначили день свадьбы. Ты виноват не меньше, настолько увяз в своей работе и в проблемах с фабрикой, что день за днем откладывал серьезный разговор. — Мишель одарила его гневным взглядом. — И сам прекрасно знаешь это.

Люсиль и полковник озабоченно уставились на нее.

— Он выдумывает, будто я трудоголик, помешанный на работе, и именно поэтому боюсь связать себя семейными обязательствами, — заявила она дрожащим от негодования голосом. — А это неправда!

Ей самой было странно слышать, насколько экспансивно прозвучали ее слова. Хотя почему? Кипящие внутри эмоции были абсолютно реальными. И она продолжала сверлить Ксавье яростным взглядом.

Но лицо его было непроницаемым, глаза серьезными, так что трудно было сказать, как он воспринял ее вспышку.