– Может, плывущий человек? Хотя – нет, подожди; это как раз банально. Тогда – пустая лодка? Птенец чайки, к которому приближается плавник?

– Все еще проще.

– Проще? – Дрозд задумался. – Нет, сдаюсь. Рассказывай.

– Только океан, – сказала Света. – Там был только океан и ничего больше. Ровная, густая синева воды. Плавник исчез. Понимаешь?

Дрозд помолчал, пытаясь представить описанную картину. И кивнул:

– Да, отличная идея. Как будто показывают фильм из нескольких кадров: вот акула плывет – а вот она уже ушла под воду. И где она вынырнет в следующий миг? Воображение дорисовывает опасность лучше, чем это мог бы сделать фотограф.

– Я помню свои впечатления от этих двух кадров. На первом ужас сосредоточен в центре. Там плавник, его и надо бояться. А на втором весь океан – это одна большая угроза. Ты смотришь на воду, и тебе становится не по себе.

– Для этого нужно обладать развитым воображением, – заметил Дрозд. – У меня есть пара знакомых, до которых вообще бы не дошло, в чем здесь смысл. И еще один – махровый оптимист. Зуб даю, он решил бы, что если плавник не торчит, значит, акула уплыла куда-то по своим делам.

«Хотелось бы мне быть махровым оптимистом! Я бы стала думать, что убийца отказался от своего плана и выкинул пистолет. И меня тоже выкинул из головы. И все, можно ничего не бояться!»

– Хорошо быть оптимистом, – вслух сказала она. – Ой, а кто это нас догнал?

Спортивный «Мицубиси Лансер» подлетел к ним сзади и лихорадочно замигал дальним светом: уйди с дороги! Уйди с дороги!

Дрозд взглянул в зеркало заднего вида.

– Куда ж я тебе уйду, дятел?

Справа один за другим тянулись в горку пять «КамАЗов», груженые кирпичами и пеноблоками.

Сзади пронзительно засигналили.

– У тебя харя по диагонали зигзагом не треснет? – риторически поинтересовался Дрозд у водителя «Лансера». – Не гуди.

– Лешка!

– Что? Это выражение такое детское. Я его с садика помню.

– Странный у тебя был садик. Я вот оттуда помню стишок про маму и солнечный лучик.

– Ага, – кивнул Дрозд. – А я – считалку: «прыгскок, прыг-скок, я веселый гонококк!»

Света живо заинтересовалась:

– А почему ты мне ее не рассказывал?

– К слову не приходилось. У нее, между прочим, есть продолжение…

Но продолжение ей услышать не удалось. «Лансер» все-таки хотел выжать их с полосы.

«Биип! Би-биииип!» – ругались сзади.

– Хорош гудеть, не на параде.

«Биииииип!»

Водитель сел им на хвост и висел в опасной близости от «Хонды». Пару раз Свете показалось, что «Лансер» вот-вот догонит их. Ей отчетливо представилось, как сильный удар кидает их вперед и выбрасывает на встречную полосу.

Она занервничала.

– Леш, он сейчас в нас врежется. Давай попробуем…

– Не попробуем, – хладнокровно отказался Дрозд. – Ты хочешь, чтобы я перестроился в середину колонны?

Света посмотрела на огромные «КамАЗы» и быстро передумала.

– Тогда давай поедем чуть быстрее! Обгоним колонну и уйдем вправо.

– За следующим поворотом населенный пункт. – Дрозд был абсолютно спокоен. – Ограничение скорости. Поэтому мы не только не поедем быстрее, мы поедем даже медленнее!

И постепенно снизил скорость до семидесяти.

Сзади засигналили так, что Света подпрыгнула. «Лансер» надрывался, требуя, чтобы ему освободили левую полосу.

– Господи! Может, у них кто-нибудь рожает? Может, там раненый?

– Или ушибленный, – предположил Дрозд. – На всю голову. Таким уже ничего не поможет, так что можно не торопиться.

За поворотом и в самом деле оказалась деревня. Мимо знака они проехали со скоростью шестьдесят. Водитель, похоже, решил, что над ним изощренно издеваются. Он нажал на сигнал и не отпускал его несколько секунд. Света зажала уши руками. После чего «Лансер» вильнул на встречную полосу и поравнялся с «Хондой».

– А вот и твои роженицы, – усмехнулся Дрозд. – Обрати внимание на их искаженные страданием лица.

Из окна машины высовывался смуглый парень лет двадцати и яростно показывал Дрозду выставленный средний палец. Его приятель за рулем продолжал сигналить.

– Он же на встречке! – ахнула Света.

«Лансер», наконец, резко прибавил скорость, обогнал их и ушел на свою полосу.

– Так что ты там говорила про оптимизм? – спросил Дрозд так, будто ничего не случилось.

Света перевела дыхание.