–Нет там никакой базы, — доказывал комбриг Юшин начальству. — В крайнем случае, что-то вроде временного укрытия для немецких подлодок. Больше одной-двух туда не войдет, слишком мало места.

–Но одна там точно засела, — говорил разведчик из штаба, — и если не поторопимся, то залижет раны и уйдет, как в прошлый раз.

Проникнуть в подводный грот на катере было невозможно, просить небольшую подлодку и пускать ее вслед было слишком опасно. Встретят торпедой — и каюк. Каждая подлодка на счету, заводить разговор бесполезно.

–Завалим выход минами и постараемся проникнуть внутрь горы через вершину, — сказал Юшин. — Используем ребят из «Онеги», там шустрые парни.

На том и порешили.

Отряд «Онега» проводил боевые учения и пополнялся людьми. Небольшие группы уходили на патрулирование, обшаривали заливы и места, где могли скрываться вражеские наблюдатели. В одном месте схватились с тремя егерями. Окружили их со всех сторон, но прижатые к скалам «белые волки» не сдавались.

Может, и подняли бы руки, но лежали перед ними два убитых морских пехотинца, кого-то тяжело ранили, и на пощаду никто из троих не рассчитывал. Будут пытать, ломать кости, а потом живьем утопят или сожгут для развлечения из огнемета. Так часто поступали с пленными сами егеря и вполне логично ожидали такого же обращения.

–Может, все же сдадимся, — несмело предложил один из них. — Может, не расстреляют, а в лагерь отправят.

–Накормят, напоят, — в тон ему ответил старший. — И вспомнят, как ты пленным гранаты за пазуху совал. Ржал, когда кишки по перрону разлетались. То же самое и ты получишь.

–Откуда они это знают?

–Все узнают, когда яйца между досками зажмут. В общем, держимся до темноты, а затем попытаемся прорваться.

Стреляли все трое метко, и когда нетерпеливый капитан-лейтенант Маркин, прибывший на катере к месту боя, приказал идти на штурм, еще двое морских пехотинцев легли на камни, убитые разрывными пулями.

–Вчера четыре человека пополнения получили, а завтра четверых хоронить будем, — сказал политрук Слобода.

–Иди и сам прикончи фрицев, если ты такой жалостливый, — огрызнулся Маркин.

Вызвались Слава Фатеев и Антон Парфенов. Под прикрытием пулеметного огня подползли ближе и бросили «лимонки». Расстояние оказалось великовато, бросали с задержкой, гранаты взрывались в воздухе, осыпая егерей осколками. Мощности «лимонок», чтобы прикончить «белых волков», не хватило. Но все трое были ранены, оглушены. Пока приходили в себя, вскочившие десантники добежали до них и прикончили в упор. На крики Маркина «Живьем брать!» никто не отреагировал, гибель четверых товарищей озлобила людей.

В отношении подлодки, спрятавшейся в глубине Чертовой горы, Маркин был настроен скептически. Сказки какие-то: подводная пещера, спрятавшаяся субмарина — Жюль Верн, да и только. Скорее всего лодка зализала раны и убралась потихоньку восвояси.

Но начальство требовало заняться поисками срочно и всерьез. У наших берегов пошел ко дну транспорт с ценным военным грузом и тральщик, погибло более ста человек, в том числе американские и наши матросы, авиаспециалисты.

Маркину приказали срочно формировать две группы, а тем временем сторожевик сбросил у входа в пролив, ведущий в глубь горы, десятка полтора донных мин. Сброшенные на глубине исчезли в темной воде. На мелководье просматривались металлические корпуса с рожками-взрывателями.

Десантный корабль «Касатка», закрепленный за «Онегой», был снаряжен за несколько часов. На корму осторожно загрузили две глубинные бомбы, командир саперного взвода Костя Веселков получил на складе 120 килограммов взрывчатки, а к «сорокапятке» подвезли бронебойные снаряды.

Вряд ли «Касатка» справится с подводной лодкой (если она существует), но внушал надежду на поддержку сторожевой корабль, покачивающийся на якоре неподалеку от берега. С его трехдюймовыми пушками и запасом глубинных бомб он вполне мог противостоять субмарине. Однако, едва «Касатка» заняла боевую позицию, со сторожевика пришла шлюпка, с которой сообщили, что они уходят по заданию командования на охрану очередного конвоя.

Штурман с усмешкой оглядел пузатые дубовые борта «Касатки», мелкую пушку, пулемет с залатанным кожухом, глубинные бомбы на корме:

–Главное, на своих бомбах не взорвитесь или на наши мины не наскочите.

В то, что внутри горы скрывается немецкая подлодка, штурман также не верил. Но лейтенант Веселков, относящийся к любому заданию со всей ответственностью, спросил:

–Сумеет ли лодка проскользнуть через ваше минное заграждение?

–Вряд ли, — почесал затылок штурман. — Проход узкий, мины тесно натыканы. Но фрицы могут выслать водолазов, перерезать тросы и освободить проход. Так что держите свое орудие заряженным, а если будете сбрасывать глубинные бомбы, сматывайтесь подальше, иначе ваше корыто развалится.

–Ладно, уматывай к себе, — посоветовал капитан «Касатки» Будько, шевеля густыми, как у моржа, усами. — Зубоскалишь тут без дела.

–Я вам дельные советы даю. Такое важное дело орденами пахнет.

–Пошел на хрен!

Капитан «Касатки» Ефрем Васильевич Будько пережил личную трагедию. У него погибли оба сына, тоже моряки. Старший исчез бесследно на Балтике, младший служил в здешних местах.

Месяц назад на берег выбросило мертвое тело матроса с потопленного сторожевика. Судьба словно издевалась над старым капитаном, местные жители опознали опухшее тело с выклеванными глазами и сообщили отцу. Оказалось, это младший сын Будько.