Он схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

— Не слишком-то высоко ты себя ценишь или же чересчур плохого мнения обо мне!

— Пусти! — Из глаз Синди брызнули слезы. Не желая показывать их Джеку, она низко склонила голову и уперлась взглядом в пол.

— Посмотри на меня! — Джек взял ее за подбородок и заставил поднять лицо. Несмотря на всю свою злость, он обратил внимание на то, что оно было залито слезами. И внезапно у него исчезли все желания, кроме одного: припасть к ее дрожащим губам. — Малышка, если я в чем-нибудь виноват перед тобой, — сдавленно произнес Джек, — то сделал это не нарочно. Ну послушай меня! Я знаю, что твое жалованье в конце каждого месяца должно переводиться на банковский счет, но так как мне в голову пришла мысль о твоих таинственных финансовых проблемах…

— В них нет ничего таинственного! — Лишь произнеся эти слова, Синди сообразила, что до сих пор действительно не слишком-то углублялась в эту тему. Но дело заключалось вовсе не в том, что ей хотелось сделать секрет из своих денежных затруднений. Она подсознательно оберегала память о матери, не желая чернить ее имя.

— Только не подумай, что я выуживаю информацию, — успокаивающе заметил Джек. — Просто мне казалось, что ты остро нуждаешься в деньгах. Пойми, я не хотел, чтобы ты волновалась попусту.

Он говорил совершенно искренне, в его голосе ощущалось неподдельное беспокойство, и потому Синди понемногу начала успокаиваться.

— Ну если так… — протянула она, чувствуя, что последние занозы покидают ее самолюбие.

— Наверное, жизнь станет гораздо проще, если мы отделим нашу личную жизнь от профессиональной.

— Да? Сомневаюсь, что из этого что-то получится. Во всяком случае, вчера, когда я пыталась сделать тебе массаж, моя затея провалилась.

Щеки Джека порозовели под ее взглядом.

— Вообще-то я имел в виду другое…

Видя его смущение, Синди окончательно успокоилась. Боль, пронзившая ее сердце при виде пачки денег, сейчас утихла. Причины давешнего взрыва эмоций крылись в том, что Синди пребывала в полной неуверенности относительно смысла своих отношений с Джеком Мюрреем. События развивались столь стремительно… Она с первого взгляда влюбилась по уши, но у нее не было ни малейших гарантий, что завтра ее счастье не кончится.

— Я не работаю у тебя, Джек.

Палец, поглаживавший ее щеку, замер.

— Ты берешь расчет? Из-за этого конверта? — Он обнял ее за талию и притянул к себе.

— Да нет. Но, насколько я понимаю, я перестала работать у тебя с той минуты, когда мы стали близки. — Синди любовно оглядела его лицо. — Понимаешь, я не могу одновременно быть твоим физиотерапевтом и любовницей. В этом вопросе для меня отсутствует выбор. В общем, я уже ищу другую работу.

— Еще чего! — воскликнул Джек, пораженный ее спокойствием.

— Да, ведь вскоре я тебе не понадоблюсь.

Синди была настолько занята тем, чтобы скрыть тоску, сжавшую в эту минуту ее сердце, что совершенно не заметила потрясенного выражения, омрачившего синие глаза Джека.

— Вот как? — сухо произнес он.

— Я имела в виду, что тебе больше не нужны будут медицинские процедуры, — пояснила Синди, слегка озадаченная переменой его тона. — К тому же ты сам не раз говорил, что намерен уехать отсюда. А в моей старой больнице как раз образовалась вакансия…

— Тебе не нужна работа, — вдруг заявил Джек.

— Наоборот! Очень даже нужна. — И чем скорее, тем лучше, подумала Синди. Наступил подходящий момент, чтобы рассказать о той финансовой неразберихе, которую создала ее мать. — Как я уже говорила, мне нужно выплатить кое-какие долги…

Джек нетерпеливо дернул плечом.

— Я это утрясу.

Синди замерла.

— Как? Отдашь деньги вместо меня?

— Я хочу, чтобы ты уехала отсюда со мной.

Синди потрясли его слова. Однако голос Джека показался ей невыразительным, лишенным эмоций.

— Да? — машинально произнесла она, вновь чувствуя прилив раздражения.

— А что такого? Это несложно сделать.

Синди возмущенно взвизгнула и принялась яростно вырываться из объятий ухмыляющегося Джека. Сообразив, что из ее попыток ничего не выйдет, она сдалась и уставилась в его глаза испепеляющим взглядом.

— Ты вообразил, что я готова поступиться своей независимостью, свободой и самоуважением? — зазвенел на высокой ноте ее голос. — Киваешь? Ты хотя бы слышал, что я сказала? Я не намерена становиться твоей содержанкой!