Мамма миа!

Сесилия оказалась никакой не заносчивой. Это просто манера — поглядывать свысока и говорить то, что думаешь. Отправились к ней, у нее тоже дом в Везинэ. Сесилия, как и мама Ноэля, никогда не работала, за хозяйством следила — тут музейная чистота, у каждой вазы свое место, кресла возле камина должны стоять в определенном положении.

Муж ее Валентино вместе с отцом Ноэля держал деревообрабатывающий заводик в пяти километрах отсюда. Валентино совсем непробиваемый, за вечер улыбнулся один раз — когда сообщил, что Саркози выдвинут на президентские выборы. Семейство Дель Анна — правые: говоря о социалистах, Валентино недовольничает, сердито зыркает из-под бровей, спина прямая — как швабру проглотил.

Кто нравится, так это Энрико, сын Изабель. Ему дали французское имя Анри, но дома он — Энрико. Изабель здесь зовут Изабеллой, а Ноэля — Натале или Наталино, если ласково. Хитрости итальянского языка: суффикс «ино» — уменьшительно-ласкательный, а «оне» — наоборот, «увеличительно-грозный», типа нашего «ище». Для смеха можно звать Ноэля Наталоне. И получается, что Наполеон (Наполеоне) — по-русски Наполеище. А Буратино — Буратик. Приключения Буратика, победы Наполеища…

Что до красавчика Энрико, то Ноэль нет да и ввернет: «Неужто тебе с ним не хочется? Знаешь, я ведь за свободу…» Несмешная шутка. Корто так — никогда… К тому же у Ноэля образовалась манера комментарии на улице отпускать: «Ты ее зад видела?!» — «Меня бабские задницы не интересуют». — «Да разве?» Однажды завелась: «Это случилось лишь однажды. И по любви. Не ты мне говорил про настоящее? Так вот это было оно!»

— Ты не сердись на него, — мадам Дель Анна посмотрела, не слышит ли кто. — Он же дразнится, не видишь? Мой муж такой же.

Верно. Мсье Дель Анна не зло, но без улыбки — покусывает: «Марина, а вы после себя помыли душ?», «Вы удивительно рано встали, только полдень!», «И вы думаете, что этими картинками можно на хлеб заработать?» В душ вошла на полминуты, встала поздно, потому что ночью рисовала, сорок процентов покупаемых в Японии книг — манга. «Мы с вами не в Японии, а душ все равно надо вымыть».

— Но в отличие от Ноэля мой муж — ужасный собственник. Если бы у меня кто-то до него был, он бы не женился.

В кухню входит мсье Дель Анна.

— Не женился бы, — подмигивает. — Другую бы Анну нашел.

— Знаешь, сколько у него до меня было женщин? — мадам Дель Анна явно горда. — Десятки! Никого не любил! Даже замужние попадались. Их он вообще не уважал.

Мсье Дель Анна кивает, отрезая кусок колбасы. Теперь хоть ясно, что он о ней, Марине, думает.

— Однажды с балкона пришлось прыгать, от разгневанного супруга спасаться. Но если бы я, как та дама, изменила ему — вмиг бы развелся! — мадам Дель Анна сияет: брутальный у нее мужчина. Он уже маленький-сухонький, а ей все тем же Аполлоном видится, с заводом под Парижем и богатым опытом прыжков с балкона.

— Ему наш родственник сказал: представлю тебя семье, где три сестры. Есть среди них Анна (он только на Анне жениться хотел). Распознаешь ее — значит, судьба. И вот Тонио скользит глазами по лицам, а мы трое стоим, завороженные. Остановился на Алессандре, это средняя сестра, улыбнулся — да-да, дорогой, ты ей улыбнулся! — и перевел взгляд на Сесилию. А Сесилии было уже двадцать три, ей замуж хотелось, и она невольно сделала шаг вперед — помнишь, Тонио? Сесилия самая красивая была среди нас, и я подумала, что — всё.

— Вы влюбились с первого взгляда?

— Еще бы! Он тоже шагнул к ней, я отвернулась и в окно смотрю. И вдруг слышу голос рядом: «Анна?» Ну вот так я и стала Анна Дель Анна.

Отец Ноэля наклонился к жене, поцеловал в висок, сунул кусок колбасы за щеку и ретировался. Мадам Дель Анна проводила его взглядом.

— Марина, а сколько у тебя было мужчин?

— Вышел скандал, — Марина зачем-то понизила голос. — Я поссорилась с Алексом.

— Не думаю, что тебя там любят.

Ксения вновь обрела свой спокойный голос. Франсуа присмирел, вел себя как образцовый овощ, только ел и спал, врач сказал, у него депрессия — из-за дочери. Она как умотала в Америку — концы в воду. Денег он ей дал, когда она заезжала, теперь нескоро всплывет.

— Нет, я сама виновата. Алекс спросил, почему я не иду работать — хоть кассиршей в супермаркет. Я сказала, что уволилась из отеля, чтобы рисовать. Он — мне: «Я тоже на досуге в теннис играю!» Так меня это задело. Говорю: «Я художник и не собираюсь сидеть на кассе. В своей уникальной жизни я хочу сделать что-то уникальное и не намерена вставать в семь утра, чтобы чеки тупо выбивать».

— А он подобный фокус проделывает каждый день.

— Ага, Алекс на почте работает. В общем, он оказался психованным — вскочил бледный, руки трясутся, я испугалась, что набросится.

— Марина, вам надо срочно оттуда съезжать. Снимите квартиру.

— Да нет, мама Ноэля, например, его не поддержала. У нее дочь такая же была… Нас это сближает.

— Опасная близость, — хмыкнула Ксения.

— Да уж. Она такие вопросы задает… Недавно спросила: «А с кем в постели лучше — с Денисом или с Ноэлем?»