эти 500 евро на одного из детей семьи Банцгоф и озвучены

в качестве «подачки» в очерке А. Рябцева. А остальные где?

Уверяю, кроме ежегодных пятнадцати с лишним тысяч

евро детских денег эта семья переселенцев наверняка по-

лучала от различных христианских и благотворительных

организаций пусть не новую, но очень хорошую детскую

одежду, обувь, а ещё игрушки, фрукты, овощи… Допускаю,

что в Германии у них было не очень хорошее жильё, но, как

правило, со временем таким семьям власти помогают при-

обрести удобный, комфортный дом с земельным участком.

Ну а каковы финансовые перспективы у Банцгофов в По-

волжье? «Тут у нас гуси, коровы, – поведал московскому

журналисту Алексей. – Цыплята вот, весной по 120 рублей

пойдут – хорошее подспорье. Землю брать предлагали.

Правда, далеко – за 40 километров. Местные поля уже ко-

рейцам и (смеётся)фирме одной немецкой отдали. Они её,

правда, губят: семечкой семь лет подряд засаживают. Она,

Buch Utro v raju_210211.indb 247

09.03.2011 20:48:27

семечка-то, землю истощает…».

Нужно ли комментировать эти откровения? А эти, при-

надлежащие А. Рябцеву: «Немцы в Поволжье в основном

жили в деревнях. И как жили! На фотокарточках того вре-

мени – огромные скотные дворы. Побелено всё, даже стены

свинарников. Я пытался сегодня разглядеть в местных до-

мишках хоть чуточку немецкости. Не-а. Облупленная кра-

ска на наличниках, завалившиеся заборы – наше…». И это,

повторяю, пишет автор очерка «о возвращении российских

немцев из Германии в Поволжье».

Надеждой в… грязь

Так от кого же и почему две эти семьи сбежали в Россию?

Вопрос корреспондента: «Ирина, вы там хоть с кем-то

подружились – с соседями, мамами на детской площадке?

Или целый день с детьми дома одна?» «Только с родствен-

никами, – отвечает Ирина. – Как бы объяснить… Понимаете,

мы – православные. Я вам лучше одну сцену опишу. Немец-

248

кий супермаркет. Мальчик просит у мамы-немки какую-то

сладость. „Я тебе уже давала деньги на расходы – ты истра-

тил“. „Я могу одолжить, – говорит старшая сестра. – Вернёшь

с процентами“. Серьёзно! И мальчик соглашается».

К сказанному женой Алексей добавляет: «Знаете, как

у них там малыши гуляют? В парках запрещено шуметь и бе-

гать по газонам. Ходят по специально отведённым дорож-

кам. Рядом – дорожка для собак…».

А теперь, уважаемый читатель, объясните, как комменти-

ровать эту белиберду? Кто из живущих или бывавших в Гер-

мании поверит, что детям здесь запрещено бегать по га-

зонам парков, скверов и вообще лужайкам? «Специально

отведённые дорожки» – так это для велосипедистов. Как

знаю, на всю Россию тоже есть одна. Проложили её в Мо-

скве, в районе Воробьёвых гор, чем очень гордятся. Ну а…

«дорожка для собак» – вообще нечто сюрреалистическое.

Что-то вроде тараканьих бегов из булгаковского «Бега».

Заключает свой очерк А. Рябцев словами Алексей Банц-

гофа: «Нам говорили: ну куда вы едете? В Россию – там же

сплошная грязь! Уж лучше в грязь, зато человеком…».

Что ж, я искренне рад за него. Вероятно, они с женой

Buch Utro v raju_210211.indb 248

09.03.2011 20:48:27

получили именно то, о чём тосковали, и чего им не хватало

в благополучной, законопослушной, доброжелательной Гер-

мании. И ещё один знаковый фрагмент очерка: «Возвраща-

ются единицы! – уверяли меня (Рябцева. – А. Ф. )в Саратове

местные представители немецкого землячества Александр

Арндт и национально-культурной автономии (это такая

общественная организация)Юрий Гаар. – Вы бы лучше

о другом написали. Нам нужно вернуть свою автономию.

Был бы свой уголок – потянулись бы люди…» – «Не дай бог! –

ужасается многодетная мама Ирина Банцгоф. – Что скажут

местные?!».

Иными словами, вы, уважаемые господа немцы, на Волгу

возвращайтесь, но ни о каком равноправии, тем более вос-