но называть фамилии её героев и даже город, в котором

они живут, не буду. Почему, вы поймёте сами.

Итак, лет двадцать тому назад в Германию из России при-

ехал мужчина средних лет, крепкого телосложения и с лёгкой

грустинкой в серых глазах.

О переезде в Германию, точнее возвращении, этот муж-

чина, назовём его Рудольфом, мечтал всегда, так как был

не только немцем, но ещё и гражданином Германии.

Хоть и родился он на Украине, но три класса школы окон-

чил в Лейпциге. А потом, было это в 1947 году, его вместе

с матерью, младшими сёстрами и другими российскими нем-

цами депортировали в Сибирь. Работать, как и большинство

сосланных сверстников, Рудольф стал с 14 лет, а в 23 женился

на русской девушке Насте. У них родилось два сына. Стар-

шего назвали Виктором, а младшего – Эдуардом.

Беда, как всегда, пришла неожиданно – умерла Настя,

и остался Рудольф один с ребятишками. Исполнилось ему

256

в ту пору 29 лет. Спасибо матери, поддержала в тяжкое вре-

мя, взяв на себя заботы по воспитанию внуков.

Больше Рудольф не женился, хотя, конечно, женщины

у него были. Но не сложилось, да и сыновья не хотели «но-

вой мамы».

Сначала в Германию по вызову родственников, оставших-

ся здесь после войны, переехала мать Рудольфа, спустя три

года он, а ещё через пять лет оба его сына с жёнами и два

внука – дети Виктора.

Это событие, конечно, отметили, ну а потом начались буд-

ни, как всем нам казалось, весьма приятные для сыновей

и снох Рудольфа. К их приезду он обо всём позаботился:

договорился с хозяевами квартир, которые они сняли, завёз

мебель, оформил их на лучшие в городе языковые курсы,

внуков записал в школу.

И вот однажды встречаю его, а в глазах у моего друга

вместо лёгкой грустинки полное отчаянье. «В чём дело? –

спрашиваю. – Заболел кто?» – «Хуже», – отвечает Рудольф.

И когда мы присели за столик в кафе, рассказал следующую

историю:

Buch Utro v raju_210211.indb 256

09.03.2011 20:48:28

– Боюсь, младший сын руки на себя наложит. Короче, как

приехали они сюда, жена его Светлана задурила. Германию

клянёт, его «фашистом» обзывает, меня на порог не пускает,

по своей матери и отцу плачет и каждый день возвратиться

в Россию хочет.

– Ну и пусть возвращается, – говорю я.

– Так Эдька ж её любит! Говорит, если Светка уедет, по-

весится.

– Так и повесится? – усомнился я.

– Он не шутит, – вздохнул Рудольф. – Я его знаю. А ещё

Светка его к себе не подпускает. То есть, полный абзац с при-

цепом.

– А старший как, – спрашиваю, – у него ведь тоже жена

русская?

– У того всё о’кей. Его Маруся работу нашла, российский

диплом о высшем образовании ей подтвердили, по-немецки

шпрехает на единицу с плюсом (в переводе на российскую

систему – пять с плюсом. – А. Ф. ).Детишки тоже молодцом.

А вот младший меня в гроб вгонит. Что делать – не знаю.

Подскажи.

257

– Ситуация традиционная, – отвечаю. – Подобное случа-

лось и в других семьях, и выход один: лечить нужно родиной.

– Как это? – не понял Рудольф.

– Очень просто. Сегодня же пакуем её вещички, приобре-

таем билет и, как говорится, к родным берёзкам с песнями.

– А Эдик? С ним что будет?

– Ничего. Через пятнадцать дней ваша Светка обратно

попросится. Гарантирую.

– Не верю.

– Человек так устроен, что к хорошему он быстро при-

выкает, а к очень хорошему – моментально. И кажется ему,

будто везде так. В смысле, что автомобилист пропускает про-

хожего, а не старается его сбить, что людям платят зарплату

и в срок переводят пенсию, что в магазинах всё есть и по

доступной цене, что в кафе ты не отравишься и все вокруг

тебе вроде как рады, то есть улыбаются.

– С Эдиком поговоришь? – вздохнул Рудольф.