Сытость добавила ей оптимизма. Может быть не все так плохо? Может, есть еще какая-нибудь надежда? Но, по мере того, как желудок переваривал пищу, разум разбивал вдребезги все мечты. Из этой камеры у нее есть только одна дорога. К смерти.

Вечером принесли ужин, такой же обильный и вкусный. Вот только аппетита у Сайо уже не было. Она попросила поставить жаровню поближе к постели и улеглась, в надежде на сон.

Ей действительно удалось немного поспать. Проснулась она от холода. Угли в жаровне давно остыли. Девушка закуталась с головой в одеяло, стараясь сохранить хоть чуточку тепла, но липкие пальцы холода забирались в постель, отгоняя дрему.

Сайо встала и, накинув одеяло на плечи, как плащ стал расхаживать по каменному полу. Дождавшись, когда первые лучи заглянут в ее подвал, она встала так, чтобы свет падал на лицо и, зажмурилась от ласкового тепла.

Когда лязгнул запор, Сайо подумала, что принесли завтрак, но в камеру вошел хмурый Чубсо. Кажется, так звали этого неприятного человека с лицом крысы и большим топорообразным носом.

– Здравствуйте, мой господин, - вежливо поклонилась девушка.

Вошедший за ним соратник поставил на пол табурет и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Чиновник уселся, широко расставив ноги и, уперев руки в бока, стал беззастенчиво её разглядывать.

Сайо молчала, глядя ему в переносицу. Прошло несколько минут напряженной тишины.

– О чем с тобой разговаривал Сабуро?
– вдруг резко спросил Чубсо.

Девушка вздрогнула. Меньше всего она ожидала такого вопроса.

– Когда?
– спросила она, стараясь предать голосу оттенок удивления.

– Позавчера ночью, - ответил чиновник, и его маленькие глазки засверкали, словно угольки под пеплом.
– В той гостинице, где остановился Носо и его банда.

– Я не разговаривала с Сабуро-сеем ни в какой гостинице, - твердо ответила девушка.

– Ты разговаривала, - зловеще ухмыляясь уверял Чубсо.
– А он молчал. Только шевелил губами. Так ведь?

Последние слова он прокричал, вставая с табуретки.

Сайо в испуге отступила назад.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, мой господин, - пробормотала она.

– Может быть, это тебе поможет вспомнить?
– чиновник коротко, без замаха ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.

От неожиданности и боли, Сайо едва не задохнулась.

– Вспоминай!
– удар последовал с другой стороны.

Девушка упала на холодный пол.

Чубсо подскочил и, схватив ее за волосы, приподнял.

– Думаешь, ты что-то значишь?

– Я не понимаю, - лепетала она сквозь слезы.

– Ты преступница, прах, грязь под копытами свиней, - с каждым словом мужчина наносил ей удар по щекам.

Сайо вцепилась ему в руку и нажала на ту точку, которую показывал ей в детстве преподобный Кимцзы.

– Ах ты, сука!
– взвизгнул Чубсо и ударил ее кулаком в грудь. Девушка отлетела к стене, и звонко ударилась затылком о кирпичи.

– Маленькая стерва!
– чиновник тряс онемевшей рукой. Сайо попыталась встать, хотя ее ноги подкашивались от боли, а перед глазами мелькали огненные круги.

Едва она приподнялась, старший дознаватель ударил ее в живот. Девушка закричала, свернувшись в клубок от невыносимой боли.

– О чем ты разговаривала с Сабуро?
– спросил Чубсо, присаживаясь на корточки.
– Поверь, тебе лучше сказать.

Сайо плакала. Казалось, все внутренности перемешались и теперь стремятся вернуться на прежнее место, причиняя жуткие страдания.

– Он тебе брат, отец или дальний родственник?
– страшно спокойным тоном продолжал расспрашивать чиновник.
– Расскажи и я спокойно уйду. А ты ляжешь на свой мягкий матрас. Ну?

Девушке было плевать на Сабуро, но он отец её подруги. И после ее слов, Ясако тоже станет дочерью государственного преступника? Ей то это за что?

– Я не разговаривала с Сабуро, - проговорила она и в бессилье выкрикнула.
– Ты понял? Мой господин.

– Продолжим, - вздохнул Чубсо и, встав, ударил ее ногой повыше поясницы.

Сайо завизжала от боли. Мужчина схватил ее за платье и, рывком подняв, приблизил к себе.

Девушка плакала. Чубсо вновь ударил ее в многострадальный живот. Сайо почувствовала, что обмочилась. Чиновник усмехнулся.

– Ты никто, пыль, плесень на корке хлеба, - заговорил он, разжимая кулаки и отходя в сторону.
– Забудь, о благородном происхождении, об опекунах, женихах и подругах. Теперь ты государственная преступница и полностью в моей власти. Поняла?

Сайо молчала. Сейчас, она была готова рассказать все, что знала и даже больше. Только бы закончились эти мучения.