Водитель сбавил скорость, объезжая асфальтовые раны, а Лука нахмурился, стараясь не смотреть по сторонам. Только благодаря осторожности им и удалось избежать аварии. За очередным поворотом трассы асфальт вдруг пропал, будто его здесь никогда и не было. Машина завизжала тормозами и застыла у черной, блестящей в лучах полуденного солнца кромки. А дальше - влажная жижа болота метров на десять, а потом вновь асфальт.

– Что же это?
– водитель растерянно смотрел на то, что осталось от трассы.

Справа от них в кювете лежал черный джип, спеленатый белой тряпкой со следами кувыркания в грязи.

– Сиди здесь, - скомандовал Лука, а сам осторожно вылез из кабины и направился к джипу.

Едва он сошел с дороги, ноги его утонули в мутной вонючей жиже. Лука чертыхнулся, потом спохватился и начал усиленно креститься.

– Эй, есть тут кто живой!
– он наконец добрался до машины. В ответ ему раздался стон.
– Сейчас, сейчас! Погоди, мужик!

Лука засуетился вокруг джипа.

– Здесь я, - вдруг раздался слабый голос.
– Никак не могу открыть эту чертову дверь.

– Молчи, охальник, только этого хвостатого нам здесь не хватало, - Лука вновь осенил себя крестным знамением.

– Помоги, друг!
– вдруг взмолился пленник машины, - сними ты эту ткань, срежь чем-нибудь!

Лука внимательно пригляделся. Скатерть? Да еще хорошая камчатая! И тут он сообразил.

– Это кто же тебе скатертью дорогу нажелал?

– Да есть у меня одна... дура!

Лука уже достал кинжал, которые были у всех братьев, и начал снимать скатерть, опутавшую машину.

– Где есть-то?

– Недалеко здесь. Километрах в тридцати! Видел поворот на Волчатку? Вот там... Поссорились мы, она и уехала на дачу. А я ездил мириться. Только...
– он запнулся и покраснел.
– В общем, уехал я, а она мне вдогонку и крикнула, мол, ну и скатертью дорожка. И вот!

Он в ужасе развел руками.

– Понятно, - хмыкнул Лука.
– Вернее, ничего не понятно. Судя по ее словам, ты сбежал, а с чего?

Мужик еще сильнее покраснел...

– Говори уж...

– Зажали меня там местные мужики, говорят, вали отсюда по-хорошему. И мне стало так страшно...

– А она? Почему с тобой не поехала?

– Мужики эти обложили ее дом со всех сторон и не пустили.

– А ты настаивать не стал? Испугался и сбежал?

Мужик теперь побледнел и сжал кулаки.

– Вы не имеете права осуждать меня!
– его глаза зло блестели.
– Там творится что-то страшное и непонятное. Будто сам воздух давит!

– Ага, у страха глаза велики! Слушай, а ты не знаешь, есть здесь объездная дорога? По этой, - Лука кивнул в сторону исчезнувшего асфальта, - нам не проехать.

– Есть, конечно, но по полям. Не доезжая Волчатки, есть дорога на родник. Он - здешняя достопримечательность. А от него можно снова на трассу выехать с той стороны от этой дыры.

– Это хорошо. Тогда едем в Волчатку. Может, и бабу твою заберем, - в том, что женщина как раз из их контингента, Лука даже не сомневался.
– Ты с нами?

Мужик задергался, не глядя в глаза нечаянным вызволителям из недр машины:

– Я не могу... Да и спасателей же вызвал, куда я поеду...

Лука презрительно окинул взглядом дрожащую фигуру мужика. Понятно, испугался. Что же там творится? И где его собратья из другой десятки? По идее этот квадрат - не их забота, но раз уж им все равно ехать мимо...

Поворот на запасную дорогу был в аккурат возле указателя "Волчатка". Лука еще помедлил, решая, стоит ли заезжать в деревню, так напугавшую водителя джипа, но потом коротко махнул в сторону видневшихся домиков, доставая откуда-то из-под ног деревянный ящичек, в котором хранилось ружье, стрелявшее усыпляющими дротиками.

Адрес девушки, превратившей шоссе в скатерть, отыскался сразу же. Ее дом стоял на самом краю деревеньки. Только вот подъехать к нему не получилось, дорога была забаррикадирована. Старые диваны, древние стиральные машинки, мешки с песком... Неизвестные революционеры постарались. Из-за завала выглянул коренастый мужичок в спортивном костюме, натянутом прямо на голое тело.