— Совершенно верно.

Большеглазая худенькая девушка в белой кофточке с кружевным воротничком и длинной черной юбке принесла медный закопченный чайник. Пока она ставила его на проволочную подставку возле стола, в кабинет вошел Леонид. Увидев его, Таня опустила глаза и как-то бочком вынырнула из кабинета, бесшумно притворив за собою дверь.

Плеснув из фарфорового чайника заварки, себе — в стакан, Макарову — в алюминиевую кружку, Белобородов долил кипятку и кивком разрешил Макарову взять свою порцию. Макаров отхлебывал понемногу, с видимым наслаждением, обняв кружку свободной ладонью, чтобы тепло не уходило зря.

— Сколько дней вы пробыли в Торске? — спросил Белобородов.

— Около двух недель.

— Где остановились?

— У Бутырина. Он был холост и предоставил мне в своем доме одну из комнат.

— Вы были дружны с Бутыриным, когда учились в торговой школе?

Макаров качнул головой:

— Нет, он принадлежал к другому кругу. Его отец был крупным торговцем. В то время Бутырин не приглашал меня ни к себе домой, ни в свою компанию.

— Что же сблизило вас теперь?

— Полагаю, что изменить ко мне отношение его заставил мой офицерский чин. Теперь он разговаривал со мной как с равным.

Звякнула ложечка о стекло — Белобородов отставил свой стакан.

— Расскажите все по порядку: какой характер носили ваши беседы с Бутыриным, с кем еще из бывших царских офицеров вы встречались у него на квартире?

Макаров кивнул в знак согласия и протянул Белобородову кружку:

— Если можно, — еще, пожалуйста…

Белобородов молча налил ему чаю и обернулся к Леониду:

— Попиши протокол, а мы так поговорим.

Леонид сходил к себе в кабинет за стулом и пристроился сбоку от Белобородова.

— Когда мы с Бутыриным оказались у него на квартире, — начал рассказывать Макаров, — он сразу повел разговор о готовящемся в Торске восстании и предложил мне принять в нем участие. Он сообщил также, что в Екатеринбурге идет подготовка к операции по освобождению царской семьи. Восстания в Торске и других городах Урала и Сибири были приурочены к моменту проведения этой операции и, в сущности, призваны были ознаменовать возрождение монархии в России. После недолгих размышлений я решил примкнуть к восстанию и сказал об этом Бутырину. В тот же вечер у него на квартире я встретился и с другими участниками заговора…

— Это были военные или гражданские лица?

— Все они пришли в гражданской одежде, но каждый, пожимая мне при знакомстве руку, называл свой воинский чин. Осведомившись о том, согласен ли я участвовать в святом деле освобождения России, и получив утвердительный ответ, они вскоре ушли. В подробности подготовки к восстанию они меня не посвятили, и больше я ни с кем из них не встречался. На протяжении всего времени, что я прожил у Бутырина, его посещали незнакомые мне лица, которых он мне рекомендовал как своих друзей, в большинстве своем это были торговцы или мелкие предприниматели. Пили вино, играли в карты…

— Ругали Советскую власть? — с улыбкой подсказал Белобородов.

— Ну разумеется, — не стал отрицать Макаров. — Но никаких разговоров о предстоящем восстании я не слышал. Не обсуждали мы этот вопрос и когда оставались с Бутыриным вдвоем, каждый раз он уходил от разговора, советовал мне набраться терпения и ждать, покуда не пробьет наш час. Однажды, придя домой поздним вечером, он велел мне быстро одеваться: «Идем получать оружие». Мы тотчас вышли из дому. Дорогою Бутырин сообщил, что восстание назначено на полночь. В нашем распоряжении оставалось всего полчаса. Когда прибыли на место, оружие еще не было подвезено. В темноте я не увидел ни одного знакомого лица. Помню, многие выражали недовольство тем, что среди собравшихся нет руководителей. Так, в полной неясности, прошло около часа. Вдруг кто-то крикнул, что нас окружают красногвардейцы. Бутырин шепнул мне: «Давай быстро сматываться!» Мы благополучно добрались до его дома, а утром я ушел в Казаринку, прожил там месяца полтора, затем вернулся в Торск.

— С какой целью? — спросил Белобородов. Макаров пожал плечами:

— В Казаринке мне просто нечего было делать. В Торске я рассчитывал при содействии Бутырина подыскать подходящую работу.

— Вам это удалось?

— Нет, поскольку город вскоре был захвачен белыми войсками.

— А не потому ли вы поспешили в Торск, что белогвардейские войска находились уже на подступах к городу?

— Это лишь ускорило мое возвращение, — сказал Макаров.

— Были и другие мотивы?

Макаров словно не слышал вопроса, молча уставился взглядом в пол, о чем-то задумался. Наконец коротко обронил, не поднимая глаз:

— Были…

Подождав немного, Белобородов высказал догадку:

— С Василием не поладили?

Макаров махнул рукой:

— Если б один Василий. Петька, младший, еще почище был…

— Ссорились?

— До ссор не доходило. Но говорить нам было не о чем.

— В Торске вы и на этот раз воспользовались гостеприимством Бутырина? — спросил Белобородов.