— Я рада, что ты это чувствуешь.

Это была правда по многим уровням: его эрекция была изумительной, такой жёсткой и округлой у вершины. Она хотела изучить его так, как он сделал это с ней… своими пальцами… губами… языком…

Мануэль закатил глаза, стиснув при этом зубы.

— Но… твой брат всё равно прав.

— Да…? — Наклонившись ближе, она облизнула его губы. — Ты уверен?

Когда она подалась назад, их глаза встретились на одно обжигающее мгновение… и потом, с рычанием он развернул её кругом и вжал в стену.

— Будь осторожна, — прорычал он.

— Зачем? — Она наклонилась к его шее и медленно, но неумолимо провела клыком по яремной вене.

— О… мать твою… — Отчаянно выругавшись, он вцепился в неё рукой, удерживая её ладонь на своих бёдрах, очевидно пытаясь сосредоточиться. — Послушай меня. Как бы не было хорошо всё между нами… — Он сглотнул ком. — Как бы хорошо… чёрт, послушай, твой брат правильно всё сказал… я не смогу подобающим образом позаботиться о тебе…

— Я сама могу о себе позаботиться. — Она прижалась к его рту, зная, что взяла верх, когда его таз снова начал двигаться вперёд и отступать: он мог удерживать её руку, но его тело само восполнило нехватку трения.

— Гребаный ад, — простонал он, — ты хочешь, чтобы я кончил прямо здесь?

— Да, хочу. Я хочу узнать, каково это.

Ещё поцелуи. И хотя именно он схватил её и прижал к стене, агрессором выступала она.

Мануэль отстранился, но только — как показалось — с огромным усилием. Сделав серию глубоких вдохов, он сказал:

— Ты спросила, останусь ли я, если смогу? Без раздумий. Ты красивая и сексуальная, и я не знаю, что, чёрт возьми, твоя мать или кто бы там ещё творят, сравнивая тебя с кем или чем угодно. С тобой ничто не сравнится… даже близко.

Пока целитель говорил, он был смертельно серьёзен и невероятно честен… и его понимание было таким же щедрым, как и уникальным: Пэйн никогда не получала такого, ни от кого. Даже её брат хотел, чтобы она отказалась от выбранного ею мужчины.

— Спасибо, — прошептала она.

— Это не комплимент. Констатация факта. — Мануэль нежно поцеловал её, задерживаясь на губах. — Но, Пэйн, Бородатая Сволочь по-прежнему прав.

— Бородатая… Сволочь?

— Прости. Маленькая кличка, придуманная для твоего брата. — Он пожал плечами. — И всё же, я думаю, что в глубине души он желает лучшего, и для долгосрочных отношений тебе нужен кто-то другой, не я… могу я здесь остаться или же нет — это лишь вершина айсберга.

— Не в моих глазах.

— Значит, тебе нужно трезво взглянуть на ситуацию. Я умру лет через сорок. Если повезёт. Ты на самом деле хочешь наблюдать, как я старею? Умираю?

Подумав о его смерти, она закрыла глаза и отвернулась.

— Боги… нет.

В последовавшей тишине, энергия между ними сменилась, с сексуальной на… желание чего-то иного. И когда он почувствовал то же самое, Мэнни прижал её к своему телу, крепко удерживая в своих сильных руках.

— Кое-что я узнал, став доктором, — сказал он. — Что биология побеждает. Мы с тобой вольны поступать, как захотим, но биологическую разницу мы не изменим. Средняя продолжительность моей жизни — крупицы от твоей… самое большее, у нас будет окно в десять лет, прежде чем я попаду в страну Сиалиса [77] .

— Что это?

— Унылое место для немощных, — сухо сказал он.

— Ну… я отправлюсь туда с тобой, Мануэль. — Она отстранилась, чтобы взглянуть в его красивые карие глаза. — Где бы она ни находилась.

Минутное молчание. Потом он печально улыбнулся.

— Мне нравится, как ты произносишь моё имя.

Она со вздохом опустила голову на его плечо.

— А мне нравится произносить его.

Стоя там, прижавшись к мужчине, Пэйн задавалась вопросом, было ли это в последний раз? Что напомнило ей о брате. Она беспокоилась о Вишесе и должна была поговорить с ним, но он предпочёл уйти не оставив возможности найти его.

Пусть будет так. Учитывая все сложности, сейчас она позволит Вишесу на время скрыться… и сосредоточится на мужчине рядом с ней.

— Я хочу кое-что попросить у тебя, — сказала она целителю — Мэнни, поправила она себя.

— Дерзай.

— Возьми меня в свой мир. Покажи мне… если не всё, то хотя бы что-то.

Мануэль напрягся.

— Не знаю, хорошая ли это мысль. Ты на ногах всего двенадцать часов.

— Я чувствую себя сильной, и у меня есть свои способы перемещения.