— Это мой друг… Пол. — Мэнни никак не скрывал гордость в своём голосе. — Он также был моим пациентом. Крутой мужик… и много лет прикован к инвалидной коляске.

Сначала Пэйн не могла понять, что это было за изображение… оно двигалось, это точно. И казалось… минуточку. Это был человек, и он сидел на каком-то хитроумном изобретении, перемещающемся по земле. Чтобы передвигаться, он использовал массивные руки, его лицо исказилось в гримасе, его концентрация была столь же мощной, как и у воина в разгар сражения.

Позади него держалось трое других мужчин в аналогичных приспособлениях, они не отрывали от него взгляда, будто старались сократить всё увеличивающееся расстояние между ними и лидером.

— Это… гонка? — спросила она.

— Бостонский марафон, дивизион инвалидных кресел. Он не просто выиграл состязание… в порошок стёр своих соперников.

Они смотрели, как мужчина победил со значительным отрывом, его здоровые руки двигались со скоростью ветра, грудь вздымалась, а болеющая толпа на другой стороне трека ревела. Когда он разорвал победную ленту, к нему подбежала красивая женщина, и пара обнялась.

И что было в руках человеческой женщины? Ребёнок, похожий на мужчину.

Целитель наклонился вперёд и передвинул маленький чёрный прибор на столе, чтобы переключить изображение на экране. Двигающаяся картинка исчезла… а на её месте возник улыбающийся портрет этого мужчины. Он был очень привлекателен и лучился здоровьем, рядом с ним стояла та же рыжеволосая женщина и ребёнок с голубыми как у него глазами.

Мужчина всё ещё сидел, и кресло казалось более прочным, чем то, на котором он соревновался… по правде говоря, оно было очень похоже на коляску, которую прикатила Джейн. Его ноги находились в диспропорции с остальным телом — маленькие и задвинутые под кресло, но не на это обращаешь внимание… и даже не на катающееся устройство. Смотришь лишь на силу и ум мужчины.

Протянув руку к экрану, Пэйн коснулась лица мужчины.

— Как давно…? — спросила она хрипло.

— Его парализовало? Примерно десять лет назад. Он ехал на своём туристическом мотоцикле, когда его сбил пьяный водитель. Я провёл семь операций на его спине.

— Он по-прежнему… в кресле.

— Видишь женщину подле него?

— Да.

— Она влюбилась в него после аварии.

Пэйн повернула голову и всмотрелась в лицо целителя.

— Он… смог стать отцом?

— Да. Он также водит автомобиль… как видно, может заниматься сексом… и живёт жизнью, более насыщенной, чем у многих с двумя работающими ногами. Он бизнесмен, спортсмен и настоящий мужчина, и я горд называть его своим другом.

Говоря, её целитель подвигал чёрным прибором на столе, и картинка снова сменилась. Появились фотографии мужчины на других соревнованиях, потом — улыбающегося на фоне какого-то огромного строения, затем — он, сидящий перед красной ленточкой с золотыми ножницами в руках.

— Пол — мэр Колдвелла. — Её целитель нежно повернул голову Пэйн в свою сторону. — Послушай меня… я хочу, чтобы ты запомнила мои слова. Твои ноги — часть тебя, но не вся, они не то, кто ты есть. Поэтому, куда бы мы ни отправились после этой ночи, я хочу, чтобы ты знала, что травма не изменила тебя. Даже находясь в кресле, ты по-прежнему стоишь гордо, как и всегда. Рост — мера отсчёта по вертикали… он ни черта не значит, когда дело касается твоего характера или жизни.

Он был убийственно серьёзен, и, если быть до конца честной с собой, Пэйн немного влюбилась в него в это мгновение.

— Ты можешь… двигать этой штукой? — прошептала она. — Чтобы я увидела больше.

— Смотри… так пользуются мышью. — Он взял её руку и положил на тёплый, продолговатый предмет. — Влево и вправо… вверх и вниз… Видишь? Стрелка на экране перемещается. Щёлкни сюда, чтобы посмотреть что-нибудь.

Потребовалась несколько попыток, но потом она уловила смысл… и это прозвучит абсурдно, но, просто вращая стрелкой по экрану и выбирая то, на что она хотела посмотреть, Пэйн чувствовала головокружительный прилив энергии.

— Я могу делать это, — сказала она. Но потом она, казалось, смутилась. Учитывая всю простоту действия, победа была слишком маленькой для празднования.

— В этом весь смысл, — сказал целитель ей на ухо. — Ты можешь всё.

Дрожь прокатилась по телу от его слов. Или, что более вероятно, не просто от его слов.

Обратившись к монитору, она с удовольствием разглядывала фотографии победителя гонок. Выражение мучительных усилий и неукротимой силы воли давно горело в её собственной груди. Но также среди любимых фотографий было изображение всей семьи. Они были людьми, и всё же их узы казались столь сильными. Любовь, их связывала сильная любовь.