– Нет, погоди. А ты думаешь, что можно повлиять на историю?

– Из прошлого? Почему бы и нет? Только изменение должно быть значительным, чтобы и результат стал достаточно сильным.

– Значительным? А как же эффект бабочки? – блеснула познаниями Катя.

– Не верь, – Мара покачала головой. – Что такое – одна бабочка? Не склюет птица её, склюет другую. Даже пусть умрет эта птица – родится другая. Будет им где жить, чем питаться – выживут не три птенца из кладки, а четыре. Вот и нету следа от твоей бабочки. Это как листья на дереве: какой растет, какой засохнет, а дерево живое. Даже смерть человека не всегда может повлиять на ход истории. То есть, конечно, что-то он не сделает, детей не родит, но это ерунда по сравнению с войнами и переворотами.

– А если важного человека убить? Ленина, например?

– Может быть, – одобрила русалка. – Соображаешь! Только ты его сейчас не достанешь. Его ещё и в проекте нет!

Они тихо засмеялись.

– Не туда мы с тобой перенеслись!

– Вот и нет, – возразила Мара. – Очень даже туда. Ты подумай: Бородино! Главное сражение войны! Завтра здесь решается, кто победит. Разве это не поворотная точка?

– Эх, мне бы сюда пулемет!.. – Катя легла рядом с Марой и мечтательно уставилась в небо на звезды. – Всего один! Я бы им завтра показала!

– Ты хочешь, чтобы русские выиграли Бородинскую битву? Удержали Москву?

– Ну да! Ты сама сказала: должно быть важное событие.

– Но тогда Россия победит Наполеона, как это произошло в настоящей истории. А значит, ничего не изменится. Поменяются некоторые даты, описания сражений, списки убитых и выживших – но дальше всё пойдет своим чередом.

– Не понимаю… Что же должно произойти? Наполеон должен победить в войне, что ли?

– Я об этом и не подумала, – театрально удивилась Мара. – А ведь это вариант! Какая ты умная, Катерина!

– Так!.. – воодушевленно продолжала девушка. – Допустим, победит Наполеон. Что произойдет с Россией?

– Вряд ли она распадется на несколько стран. Возможно, отделятся польско-литовские территории, но дробить остальное Франции будет невыгодно. Даже менять императора. Гораздо проще и эффективней оставить того же, но под контролем французов.

– Протекторат? Более передовой европейской страны? А что, интересно! Возможно, такое управление послужит на пользу России?

– А ты помнишь, что будет во Франции через два года? – предостерегающе спросила Мара.

– Понятия не имею. Хотя… Наполеона свергнут и восстановят монархию?

– Вот именно! Но, выиграй он войну с Россией, этого не произойдет. Ведь союзные войска в основном состояли из русских корпусов! При взятии Парижа, кстати, погибнет много тысяч человек, цвет русского воинства. А они могли бы сыграть свою роль при восстании декабристов…

– Но ведь восстания тогда не будет?

– Сложно сказать. Многое зависит от Франции и Наполеона лично. Даже сейчас, в двенадцатом году, он уже слишком непопулярен; думаю, больше пяти лет не продержится. Что же будет дальше?

– С одной стороны, он будет слишком слаб, чтобы удержать власть, с другой – слишком силен, чтобы интервенция могла победить его одним ударом. Францию ждет гражданская война? А что, если… – Катя замолчала. – Если он пойдет на сделку с французской аристократией?

– Ты неплохо разбираешься в истории, – заметила Мара. – И в политике.

– Я люблю исторические фильмы, – не без удовольствия ответила девушка.

– Полезное увлечение! Тогда скажи, как ты считаешь: если во Франции будет восстановлена монархия, то сохранят ли они протекторат над Россией? Или вернут императору самостоятельность как жест доброй воли?

– Ты не поняла! Я говорила про сделку! Сделку, а не капитуляцию! Подумай сама: что устроило бы Наполеона взамен Франции?

– Что? Ты думаешь?.. – Русалка казалась ошарашенной.

– Вот именно! Россия! Он возьмет себе Россию! А это значит – ни войн, ни революций, ни восстаний. По крайней мере, тех, что были у нас. Вместе с ним в страну переедет множество французов, начнет развиваться промышленность, культура. Всё станет другим, – Катя мечтательно улыбнулась. – А мне понравилось придумывать другую историю. Это как компьютерная игра.

– Игра? Я думала, ты хочешь не только придумать, но и переделать!

– Да что ты! Как? Я же говорила: нет, нет у меня пулемета! И вообще, я не стала бы стрелять в людей.

– Стрелять не надо. Можно очень просто сделать так, чтобы Россия капитулировала после Бородинского сражения.

– Очень просто?

– Конечно! Кто на войне самый главный?

– Главнокомандующий? Кутузов?

– Теперь смотри, – Мара приподнялась на локте и показала рукой на холм, где виднелся силуэт стреноженного коня Надежды. – Там французы. А там, – взмах на восток, где уже занималась тонкая полоска рассвета, – штаб, ставка. Понимаешь?