Шрифт:
И все: бойцы, партизаны и ребята — друзья Васи, повторяют за командиром: «Клянемся!», и тогда двое ведущих, два пионера в современных пионерских костюмах, идут прямо на сцену и становятся рядом с командиром.
Ведущие. И мы, пионеры 60-х годов, клянемся вам, люди, что мы никогда не забудем тех, кто отдал жизнь за нашу победу. Клянемся!
Медленно уходят люди из парка — бойцы, партизаны, ребята…
И только двое пионеров застыли в почетном карауле у памятника Ильичу. И кажется, что этот караул вечный, что придут новые пионеры и встанут сюда, к подножью гранитной фигуры вождя, и, если так случится, они повторят далекий подвиг мальчишек военных лет из маленького русского городка.
СТАРЫЙ КЛЮЧ
…Так вот, оказывается, какой бесценный осколок гранита лежал в партизанском сейфе!
Валентин Архипович Ястреб тихо шепнул нам:
— Как мне хотелось до начала спектакля сказать ребятам, что вы приехали сюда не с пустыми руками, но я молчал, прикусив язык… Теперь настал ваш черед!
Я с ребятами вынес гранит на сцену. Что было в зале — трудно передать! Принял его из наших рук Александр Иванович Муромцев, директор завода. Оказалось, это был тот самый Сашко, Васяткин друг, о котором говорилось в пьесе. Он сказал, что найденный нами гранит будет передан в партизанский музей. Мы спросили, а как же этот гранитный осколок попал в сейф к партизанам? Александр Иванович ответил:
— Нам, босоногим пацанятам, все-таки легче было сновать среди фашистов. И однажды нам удалось напасть на след партизан. Вот с этим самым осколком первым попал к ним Васятка. Остальное вы знаете… Партизаны вскоре ушли дальше, в глубокий тыл к врагу, а каменный осколок долго еще хранили у себя в сейфе. Так я говорю, Валентин Архипович?
Ястреб поднялся с места.
— Да. До самого окружения он хранился в сейфе нашего партизанского отряда «берендеев».
Так вот, оказывается, почему юные друзья Ястреба дали своему пионерскому отряду такое название!
Валентин Архипович вышел на сцену.
— Это вам, следопыты… — Он вынул из кармана и передал нам небольшой ключ, ключ от сейфа, в котором хранится осколок гранита.
У меня давно уже был свой новый, сделанный в мастерской ключ, но разве мог он сравниться с этим, настоящим, который столько лет хранил у себя партизанский казначей Валентин Архипович Ястреб!
Допоздна затянулся вечер. Не объяви по местной трансляции директор Дома пионеров, что время позднее, что гостям после большого лыжного перехода следует отдохнуть, никто бы и не подумал уйти домой, наверное, до утра.
На следующий день мы вместе с «берендеями» пришли к памятнику Ленину. Как всегда в воскресенье, в парке было много народу.
Слава Бойченко подошел ко мне и передал, что Валентин Архипович Ястреб просит показать нашу концертную программу именно сейчас, здесь, у памятника Ильичу.
Меня смутила погода: 4 градуса ниже нуля…
— Поговори с певцами, если они не боятся потерять голоса, я возражать не стану.
Но ребята уже бежали ко мне.
— Что вы за нас боитесь? — заговорил Зубило. — Да любой из нашей компании перед выступлением в два счета по пять порций «эскимо» съест! Не верите? Тащите мороженое, докажу!
Почувствовав однако, что не видать ему «эскимо» как своих ушей, Зубило тут же выдвинул другое доказательство.
— Итальянцы поют хорошо потому, что всегда поют на свежем воздухе.
— Это не убедительно. В Италии теплый морской климат, — возразил Буслаев-Костельский.
— А зато мы в сто тысяч раз закаленнее итальянцев!
Коля Уствольский построил наших «певчих птиц» на пригорке, напротив памятника. Володя Крупенин, ответственный за радиотехнику, установил переносные микрофоны и динамики на необходимом расстоянии от вокалистов, потом несколько раз щелкнул по сеточкам микрофонов, прислушался к звуку и дал «добро» к началу концерта. Стихи, как всегда, должен был читать сам Николай Уствольский. Аккомпанировать на аккордеоне нашим «певчим птицам» вышла Аня Горизонтова.
— Дорогие друзья берендеи! — Это Коля подошел к микрофону. — Нам очень понравился спектакль, который вы показали нам вчера. Мы у себя в школе тоже поставили несколько небольших пьес. Но сегодня мы хотим почитать стихи, спеть песни о наших общих делах, о делах всех тех, кого у нас в стране назвали красными следопытами.
И над притихшим парком в ясном январском воздухе взволнованно зазвучал звонкий Колин голос.
Чтец.
Если окинуть взором всю землю родную нашу, Если взглянуть на землю с огромнейшей высоты, Увидишь громады строек, раздолье лугов и пашен, Увидишь заводы, домны, площади и мосты… Если подняться в небо, на облако встать и сверху Смотреть на землю, увидишь тропинок крутой разбег, Железных дорог Отчизны увидишь стальные нервы И голубые вены несущихся к морю рек… И если оттуда, с облака, смотреть на Отчизну нашу, Заметил бы ты, товарищ, куда бы ни бросил взгляд, Идут по дорогам Родины, шагают походным маршем Красные следопыты — отряды дружных ребят. Идти по следам героев им на дом не задавали, В дневник за поход отметки учитель не ставит им, Но звонкие ветры странствий в дорогу ребят позвали, Знали ребята: надо мир открывать самим!