Шрифт:
– Не беспокойтесь, я уполномочен вести переговоры.
– Я Азизбек, представитель Закаспийского правительства.
– Слушаю вас.
– Вы окружены.
– Возможно.
– В последнем бою вы лишились большой части своих сил. Ваше положение очень тяжёлое. Сдавайтесь.
– И не подумаем.
– Послушайте, вы же русский человек. Зачем вам умирать за интересы чужой нации?
– А вы, Азизбек, случайно не англичанин?
– Нет, не англичанин.
– А почему же вы одеты в английскую форму?
– Разве бешмет - это английская форма?
– Бешмет, конечно, не английская форма. Но в кармане бешмета у вас лежат английские деньги. Не так ли?
– Будете сдаваться?
– Нет.
– На что вы рассчитываете?
– А у нас есть секретное оружие...
– Какое там ещё секретное оружие... У вас нет даже воды.
– И у вас воды нет. Иначе бы вы не приехали сюда с белым флагом.
– Лично вам будет гарантирована полная безопасность.
– А моим жёнам?
– Каким жёнам?
– Русской, узбекской и татарской.
– Вы что, мусульманин?
– А вы разве не заметили? Мы же с вами разговариваем по-узбекски.
– Кстати, откуда вы знаете тюркский язык?
– Жёны научили.
– Вашим жёнам я тоже гарантирую безопасность.
– А моим бойцам и их сёстрам? У нас у каждого бойца по три сестры - узбекская, русская и татарская...
– Я понял вас. Вы не хотите разговаривать по существу дела. Вы ведёте несерьёзный разговор.
– Это вы, Азизбек, ведёте несерьёзный разговор. Неужели вы думаете, что я, бывший русский солдат, а ныне командир Красной Армии, сдамся вам, английскому наёмнику?.. Вы видели когда-нибудь русского солдата, который сдаётся?.. А что касается интересов чужой нации, так я вам скажу вот что... У нас чужих наций нет, у нас все нации свои... А вас мы будем гнать с этой земли вместе с вашими хозяевами-англичанами. Так им и передайте.
– Я вам даю час времени. Не сдадитесь - будете уничтожены.
– А я вам не даю ни минуты! Идите туда, откуда пришли!
Хамза тяжело брёл рядом со Степаном, ведя в поводу коня.
Соколов вёл своего.
– О чём ты так долго с ним разговаривал?
– спросил Хамза.
– Репетировал...
– Что, что?
– удивился Хамза.
– Репетировал, говорю... Четвёртый ведь месяц каждый божий день с театрами кручусь. Да ещё с тремя сразу. Сегодня - узбекский, завтра - русский, послезавтра - татарский. Научился кое-чему, набрался от вас ума-разума.
– А что ты репетировал?
– улыбнулся Хамза.
– Его капитуляцию. А сказать точнее - прощупывал его с помощью вашего сценического искусства, разведку проводил.
– Ну и как?
– Хреновый мужичок, жидкий... Говорит, что у него сил больше, а сам стоял как бобик и слушал, пока я ему разные турусы на колёсах разводил... Из этого делаем вывод - силы у них тоже на исходе. Если Бешим нас вперёд их к колодцу выведет, значит, наша взяла...
– Соколов обернулся назад: - Эй, Бешим! Иди-ка сюда... Сколько до твоего колодца? Завтра четвёртый день начнётся...
– Завтра вечером должен быть.
– Теперь слушай меня. Когда до колодца с полверсты останется, дашь мне знать. И больше никому ни гугу. Понял?
– Понял, - улыбнулся Бешим, - никому ни гугу.
Двинулись дальше.
– Не нападает что-то Азизбек.
– сказал Степан.
– Дал час времени, а уже второй кончается. Видать, ихние йигиты тоже притомились, по жаре лезть не хотят. Я это заранее знал.
– Как ты мог знать заранее?
– Кто такой рядовой басмач? Тот же солдат. А солдатская душа - она везде одинаковая... Азизбек-то, он барин, ему простого человека не понять. Он думает, что все они, басмачи, спят и видят, как бы поскорее помереть за его Закаспийское правительство. На-кася, выкуси! Басмач - он тоже разный... Я уверен, что пройдёт какое-то время, и басмаческое движение начнёт разваливаться. Потому что интересы у них противоположные - у верхушки и у рядовых. И никакого газавата не получится.
– Классовый подход к оценке военной ситуации?
– А как же? Ещё доктор Смольников, покойник, царствие ему небесное, в девятьсот пятом году научил на всю жизнь во всяком деле две стороны видеть - ихнюю, буржуйскую, и нашу, пролетарскую.
– Ты думаешь, что до ночи они нападать не будут?
– Нет, не будут. Местность эта, надо понимать, им мало знакомая, поэтому и приезжал Азизбек. Увидел, что мы в пески уходим, и забеспокоился... А харчи у них, видно, кончаются. Да и про колодец чистый они вроде ничего не знают. В этом наше преимущество.
– Но людей же у них больше...
– А я его, Азизбека-то, секретным оружием припугнул. У нас, говорю, секретное оружие имеется. Только сунься.
– Какое секретное оружие?
– удивился Хамза.
Степан показал на один из двух вьючных мешков, висевших на его лошади.
– Здесь у меня полсотни ракет и две ракетницы. На самый крайний случай берёг. Теперь он, видать, подступил, этот крайний случай.
– Ракетами будешь отстреливаться?
– Нет, не отстреливаться.
– А как же?