Язон открыл глаза; на его лице появилось непередаваемо восторженное выражение, настоящая эйфория.

– Я чувствую его! Трис, я его чувствую!!!

– Э, ты себя задом наперед ставишь! – рассмеялась в ответ Тристана.

– Какая разница? – счастливо рассмеялся Язон. – повернусь на подвеске, смотри! – голова капитана и правда повернулась лицом к фронтальной части паробота, как раз в тот момент, когда куб занял свое место в грузовом отсеке паробота…

И как раз вовремя – для того, чтобы увидеть разгорающееся за спинами Тристаны и Эйден сияние…

Поход в Заповедник ангелов. День седьмой. День (продолжение).

Ангел был прекрасен – и напрочь лишен каких бы то ни было половых признаков.

– Не ходите туда, – сказал он, глядя в глаза Язону.

– Это почему еще? – спросила Трис (она быстрее всего оправилась от шока, Эйден, например, просто стояла и хлопала ресницами от удивления – явление ангела считалось в Ойкумене событием сверхъестественным…)

– Там западня. Вас ждут шестьдесят шесть кораблей.

Язон присвистнул.

– Зачем ты говоришь нам об этом? – спросил он ледяным тоном.

– Я не хочу вашей гибели.

– Хочешь сказать, что, если мы свернем с курса, мы не погибнем?

Ангел молчал. А Язон продолжил.

– Значит, если мы отступим, Око простит нас?

– Если вы сдадитесь – да. Око не желает вам зла.

– Боюсь, Око не понимает, что такое зло.

– Как ты можешь так говорить? Тысячелетия именно Око находится на страже закона в Ойкумене!

– Представь себе, – Язон лязгнул сочленениями паробота, – именно я могу. Я не верю Оку.

– Поверь. Сдайся. Ваши предки когда-то сделали правильный выбор.

Эйден побледнела:

– Ты хочешь сказать…

– А ты думаешь, почему ваши предки сохранили не только жизнь, но и статус? Почему семья Ликургов всегда была в почете и славе? И почему тебя саму не сбросили с Тейгельской скалы? Око исполняет старое обещание…

– Какое обещание?

– Которое было дано им Прометею Ликургу, Гефесту Стратлату и Селении Перибазии, когда те капитулировали.

Эйден со смятением обернулась к Трис – и встретилась с ее уверенным взглядом.

– Я не знаю, – медленно сказал Язон, – как Око держит свое слово, да мне это и не важно. Равно как и то, что наши предки капитулировали когда-то. Я не Прометей Ликург. Я – Язон Кронид. И я пойду дальше.

– Безумец!

– Мы все безумцы, – сказала Тристана; Эйден только кивнула.

– Вы погибнете!

– Люди, к сожалению, смертны, – спокойно сказал Язон. – И век у нас не долог. Пять десятков лет, и то если ничего не случится, что бывает редко. Так что я хочу сполна воспользоваться отведенным мне сроком.

Но ангел уже не слышал – он растаял в воздухе еще до того, как Язон закончил говорить.

Почти касаясь потолка мостика кожухами гидроцилиндров, выступавшими над головой, Язон нависал над остальной командой.

– Пора расставить все точки над і – мы ведем корабль на верную гибель. Против нас собрана армада из нескольких десятков кораблей. В этих условиях наша задача состоит не в том, чтобы победить, а в том, чтобы банально выжить. Выжить и опуститься на поверхность у Шестого храма – тушкой или чучелом.

В предстоящем бою шансы погибнуть будут у каждого. Именно потому я не считаю, что вправе приказывать вам идти в этот безнадежный бой. Мы находимся рядом с самыми южными островами Ойкумены. Если кто-то из вас желает покинуть крейсер – я пойму и приму это.

Никто не знает, что вы были моим экипажем; а если даже и узнают – вы всегда сможете сказать, что я удерживал вас обманом. И что, узнав правду, вы тут же оставили мятежника. Но если вы пойдете со мной в Заповедник – возврата не будет. Итак, если есть желающие покинуть борт…

Полифем деликатно прокашлялся:

– Капитан… Вы, наверняка, знаете, что мы – все мы – неоднократно говорили друг с другом об этом. Жизнь в Ойкумене не назовешь сладкой – лишенная смысла многовековая война, тяжкий унылый труд, скудость пищи и болезни, которые лечат едва ли не наложением рук…