ожидает в развалинах, за стеной.

Так называемое небо, в клубах тумана, будто всасывается нам навстречу.

Неожиданно пелена блекнет, разбросанная ветром и, на мгновенье проступают далёкие

контуры пещерных сводов. Иллюзия нахождения на поверхности мигом исчезает - мы

глубоко под землёй, тоска пронзает сердце, скорее б выбраться наружу.

Наконец выходим на верхний уровень. Перед нами серый город. Разбитые

автомобильные дороги, всюду валяются проржавевшие металлоконструкции, на земле

лежат бетонные опоры, может, служили для поддержки проводов или по тросам бегали

вагонетки. Почти нет растений, но много мха в расселинах и трещинах, да грибы, они на

длинных ножках, бледные, источают неприятный запах, яд капельками свисает с

мшистого цвета шляпок.

А вот и потухшее кострище со следами стоянки. В углях валяется кусок сгоревшего

мяса, перевёрнутый котелок, подсумок с рожками для автомата и прибор похожий на

рацию, здесь находился разведчик спецгруппы, погиб, спасая наших детей.

Эмоциональная дорожка, напитанная страхом и страданием нашей ребятни,

колеблется немного в стороне от стоянки, след тянется в молчаливые каменные джунгли

мёртвого города. Я останавливаюсь, мне не хочется идти, страх как паутина опускается на

сердце. В городе нет людей, но там кто-то живёт и чувствует себя хозяином - это его

развалины, он ждёт нас. Я это понимаю, поэтому стою, не решаясь сделать шаг. На меня в

недоумении поглядывает наша спутница, её глаза мерцают красным. Семён меня хорошо

знает, поэтому спрашивает:- Там опасность?

– Если б я знал, но мне почему-то не по себе.

– Значит надо готовиться к бою,- резюмирует друг.

– Нам бы ту лазерную установку, что не смогли взять,- уныло говорю я.

– Неужели всё так серьёзно?

– Я же сказал, если б знал, но на мои ноги, словно гири, одели, руки как ватные.

– А давай вернёмся на тот уровень, мокрицу убили, заберём лазер,- Семён не на шутку

встревожен.

– Времени нет,- твёрдо говорю я и делаю шаг, страх загоняю в глубину сознания.

Рефлексы заработали как хорошо смазанные шестерёнки, невиданная сила вливается в

мою сущность, но только бы её хватило, впереди враг непростой и он знает о нас.

Наверное, во мне, что-то меняется, по крайней мере, наша спутница, поглядывая на

меня, повизгивает от страха и даже Семён отводит взгляд. Моя одежда мешает идти, я

сжимаю мышцы, и ткань лопается под прокатившейся волной стальных бугров.

Пру как танк, мелкий щебень выстреливает из-под ног, а громада города

надвигается. Наш враг зашевелился в развалинах, тяжёлая волна странной радости

прокатывается от него, почти осязаемо накрывает удушливой волной.

Он долго ждал, а дети, меня внезапно озаряет - ловушка для меня. Он чужой под

землёй, он чужой на Земле, он прислан невероятно давно. Моё появление было

спрогнозировано неким чуждым человеку разумом. Меня посещает мысль: «Это игры

богов, а я пешка в их партии. Но пешка, которая станет ферзём!» Грозно рычу, наша

спутница, пискнув, отскакивает в сторону, поглядывает на меня с суеверным ужасом.

Впереди показывается неземной красоты ажурная конструкция. Словно из

хрустальных нитей соткан туннель и ведёт он к сияющему куполу, затаившемуся между

стен.

– Что это?- в голосе друга сквозит восхищение.

– Паучий ход,- обливаю его словно из ушата ледяной водой.

– Неужели такое бывает?

– На Земле не бывает. Этого хищника давно привезли сюда - он ждёт нас.

– Ты убьёшь его?

– Мне с ним не справиться.

– Тогда почему мы идём?

– Мы стоим,- усмехаюсь я.

– Не понимаю.

– Не мешай, неожиданно обрываю его. Перед глазами возникает красная пелена, лопаются

кровеносные сосуды, шрам на плече горит как термит. Я вхожу в контакт со всем живым

пещерного мира. Зашевелились на отмелях мокрицы, лязгая клешнями, ползут в нашу

сторону. Всевозможные рептилии нехотя выбираются на берег и, неуклюже прыгая,

двинулись к нам. Ящерки пираньи собираются в стаи. Птеранодоны сорвались со скал и