планируют к городу. Сзади трещат заросли, показываются страшные лобастые морды.

Лавина живых существ заполняет всё пространство рядом с нами.

Семён понимает всё, смотрит на меня с восхищением. Нашей спутнице так же стал

доходить смысл происходящего, она уже не повизгивает, прижалась ко мне, только

изредка вздрагивает и кидает на меня восхищённые взгляды.

Пахнет болотом, рыбой, мускусом - странная армия замерла цепью вдоль города. Я

вижу их всех, я держу всех, незримые нити парят в пространстве, каждая закреплена за

одним из существ, а весь пучок уходит в меня, словно вожжами удерживаю живых

существ пещеры, но если дам слабину, зверьё набросятся на нас. Напряжение на пределе, даже пот перестал идти, а сочится из пор кровь.

Первыми в бой посылаю мокриц. Они смешно семенят на передних лапах,

воинственно размахивают клешнями, броня блестит как металл. Дойдя до паутины,

останавливаются, видно знакомы с этим хищником, но я безжалостно заставляю их идти

вперёд. Они скрываются в паутинном туннеле, и тут раздаётся раздражённый скрежет.

Внутренним взором наблюдаю, как мокрицы двигаются внутри паутины, то одна то

другая путается в ловчих сетях, зависает, пытается клешнями перекусить неимоверно

прочную паутину. Но в большей массе всё, же бронированные чудовища продвигаются к

логову. Сияющий купол приходит в движение, Хозяин двигается к не прошеным гостям.

Я вижу его, содрогаюсь и испытываю восторг одновременно. Он величиной с

грузовик, великолепен своей расцветкой: брюхо усыпано сияющими как жемчуг пятнами, головогрудь в узоре кремовых, жёлтых, розовых и синих цветах, мрачным огнём светятся

красные глаза, лохматые лапы полосатые как тигриная шкура, хелицеры - насыщенно

чёрные и между ними набухает капля яда.

Он оторопел, увидев столько мяса. Мокрицы замечают своего смертельного врага,

опускают броневые пластины на морды и ринулись в атаку. Паук от неожиданности

отпрянул, но раздражение захлёстывает всю его сущность, он вздыбливается и прыгает.

Десятки мокриц вцепились в его членистые лапы, но не могут перекусить, в, то, же время

паук без труда разрывает их броню. Финал завершается быстро, не прошло и десяти

минут, а паук, разбросав по сторонам изувеченные туши, выбирается из туннеля, одна

лапа волочится по земле - всё же небольшая, но победа.

Не даю ему опомниться, пускаю ящерок пираний, а сверху насылаю птеранодонов.

Летающие ящеры пытаются вырвать глаза, он отвлекается на них, а вокруг целое море

раздражённых существ. Они с писком окружили паука, наскакивают с разных сторон, но

их острые как бритва зубы ломаются об его броню. Всё же вижу, где-то на теле монстра

блестит зелёная сукровица. От прыжков властелина мёртвого города, стоит гул, он

невероятно раздражён, за всю историю жизни в развалинах, ни разу он не видел такого

хамства - его атакует пища!

Море из ящерок пираний иссякает, маленькими трупиками усыпана вся земля,

словно блохи попадали с собаки после обработки ядохимикатами. Но всё, же лепту свою

внесли, паук несколько растерян, да и подустал маленько, не привык он к таким

нагрузкам. Обычно перекачки крови в членистые лапы хватало для одного прыжка, чтобы

убить жертву. Он весь ощетинивается, передние лапы торчат в разные стороны, от яда

промокли хелицеры, неподвижные рубиновые глаза охватывают всю панораму в целом.

Он видит меня, он получил сигнал на убийство, он жаждет этого, но кровь загустела, требуется отдых, но он не угадал, отдыха ему не дам, посылаю в бой тяжёлых рептилий.

Паук попятился, он обладает разумом, понял, не совладать ему с таким полчищем,

незнающих боли животных. Кровь его ещё густа, с трудом вползает в паутинный туннель, лихорадочно плетёт липкие нити, в надежде задержать водяных монстров, но те, с

кваканьем, с клокотанием, рычанием несутся как каменная лавина. Многие путаются в

паутине, зависают на ней навсегда, но амфибий много. Большая часть настигает паука у

сияющего купола, их мощные челюсти хоть и с трудом, но ломают членистые лапы.