– Да говорю же вам, это от старого мотоцикла! Хотите, съездим в гараж? – горячился Ласточкин. – Прием у меня закончился, так что самое время отправиться на обход территории.

– А что вы думаете, и съездим, – тряхнула я головой, поднимаясь со стула, одергивая платье и решительно направляясь к выходу.

Пока я ехала в гараж следом за машиной участкового, я дозвонилась Борьке и выслушала рассказ о походе в редакцию.

– Ты представляешь, они сказали, что все свои статьи Макс Фишман присылает по электронной почте, в редакции ни разу не был, а гонорары они перечисляют на счет в банке. Прости, Агата, но на этом следы Фишмана теряются.

– Боречка, а никак нельзя узнать его электронный адрес? И банковский счет?

– Чего для тебя не сделаешь, – вздохнул Борис. – Узнаю – перезвоню. Все, пока, у меня тут поминки начинаются.

– Что случилось? – похолодела я. – Только не говори, что ты не сдержался и убил Зинаиду.

– Да нет, не у меня, а в моем ресторане, – важно поправился Джуниор. – Поэтому до госпиталя я пока что не доехал. Все, пока, Агатка, завтра позвоню.

Машина участкового свернула в переулок, и я повернула за ней. И сразу же увидела у здания захудалого автосервиса скопление мальчишек. Подростки сгрудились вокруг изящного мотоцикла, состоящего из хромированных трубок и цилиндров, и внимательно смотрели, как мой старый знакомый Воловик прикручивает к двигателю какую-то деталь. Подзащитный обходился без инструментов – мощными пальцами, похожими на тиски, он ловко закручивал гайки. Мальчишки во все глаза смотрели, как он работает. В этих взглядах было столько обожания, что я усомнилась в правильности своих первоначальных выводов относительно личности Воловика. Но если Валерий такой замечательный парень, зачем Борису понадобилось непременно его посадить? Неужели Джуниор так подл и мелочен, что готов сломать другу жизнь из-за какой-то Маринки Коровиной, к которой когда-то питал нежные чувства? А может, и до сих пор питает?

Заметив, что к автосервису подъехали гости, Воловик приветственно поднял перемазанную маслом руку и изобразил некоторое подобие улыбки. Но мышцы его сурового лица были устроены таким образом, что не предусматривали подобных упражнений, и улыбка вышла жутковатая, как у людоеда. Крупные зубы оскалились, и без того выступающий подбородок выехал вперед, а глаза утонули в глубоких глазницах еще глубже. Поздоровавшись с участковым, Валерий провел пятерней по бритой голове и перевел взгляд черных глаз на меня. При этом улыбка на его лице сменилась презрительной гримасой.

– Юрик, зачем ты притащил сюда эту мадам? – угрюмо осведомился он.

– Агата Львовна привезла тебе утерянную деталь от мотоцикла, – осторожно сообщил Ласточкин, наблюдая за метаморфозами на лице приятеля.

– Какую еще деталь? – недоверчиво пробормотал Воловик, подаваясь вперед.

Я вынула из сумки бело-голубую эмблему и, выбравшись из салона авто, двинулась к ремонтируемому агрегату. Мальчишки, как по команде, расступились в разные стороны, давая мне дорогу. Приблизившись к мотоциклу, я приложила на выемку хромированного бака эмалевый кругляш и победоносно взглянула на Воловика.

– По-моему, это когда-то было здесь.

– Откуда это у вас? – ледяным тоном спросил Валерий, и я явственно услышала угрозу, прозвучавшую в его голосе.

– Что за тон, уважаемый? – обиделась я.

– Эта вещица пропала пару дней назад, и я подозревал, что она украдена кем-то из моих юных друзей, – пояснил Воловик, и лед в его голосе уступил место стали.

Похоже, хорошим слухом обладала не я одна, ибо белобрысый тип, из которого вывалилась эмалированная эмблема, стал медленно пятиться за кирпичную стену гаража.

– После прошлой нашей встречи я нашла это около своей машины, – не стала я сдавать юного воришку. Когда мальчишка понял, что я не собираюсь его закладывать, в его светлых глазах мелькнуло облегчение вперемешку с благодарностью, и парень прекратил отступление за гараж.

Поднявшись с корточек во весь свой гигантский рост, Воловик неспешно вытер руки промасленной тряпкой и медленно обвел взглядом лица притихших ребят. Подростки застыли в неловких позах, ссутулились и сжались в комочки, боясь шелохнуться и навлечь на себя гнев старшего товарища.

– Кто украл? – тихо выдохнул Воловик, протягивая к мальчишкам ладонь с эмблемой.

На пятачке перед автосервисом повисла гулкая тишина, и вдруг в этой звенящей тишине прозвучал робкий голосок:

– Валера, это я взял.

Мой белобрысый знакомый сделал шаг вперед и застыл перед товарищами, низко опустив голову.

– Не взял, Сережа, а украл, – спокойно поправил его Воловик. – Когда берут чужое, это называется воровство. И ты, Сережа, стал вором.

– Валера, я же не насовсем, – заныл мальчишка. – Я же только посмотреть, а потом обронил где-то.

– Сережа, ты вор, – сурово продолжал руководитель мотоклуба. – Ты украл у своих товарищей, и пусть они решат, нужен им такой друг или нет.

Подростки зашевелились, возмущенно обсуждая проступок приятеля, а он фальцетом затянул:

– Пацаны, ну простите, пацаны! Я же не хотел, она сама так в руку и просилась!

– Ни фига себе, Серега, мы на эту эмблему сколько месяцев деньги копили, так долго ее искали, нашли, купили, а ты ее спер? Ты что, тупой, не понимаешь, что без нее никуда? Без эмблемы наш «R-24» не раритет, а полная фигня! – кричали они хором.