Шрифт:
2
Республика в фригийском колпачке На празднествах поверженных Бастилий Красней, чем кровь. И вот в ее руке. Как отблеском, у королевских лилий Алеет шелк прозрачных лепестков… …А с площади поспешный стук подков, Дохнув по окнам воздухом сражений, Гремит в Конвент. — И, падая с коня, Охрипший всадник спит в изнеможеньи, Едва сказав, ругаясь и кляня… — Но в городе уж шепчутся в испуге И знают все: Король опять на юге!.. 3
Никто не знал, что приближался срок Под дробь непогрешимых барабанов. Когда качался в белой мгле туманов На площади повешенный пророк. Пылили по дорогам эскадроны. Фуражки запрокидывая вбок. Но немощен и хил был старый бог, И немощны и хилы были троны… И города, в преддверьи новых эр, Заканчивая ежедневный ужин. Еще не знали, что уже не нужен Их крепкий мир, а вечный Робеспьер Уже повел на плаху королеву… — О, не жалей же, робкая душа, Полей, приготовляемых к посеву! Как можешь ты без радости дышать, И можно ль жить без гордости и гнева?.. А новый мир, сменяя мир былой, Идет в кругу иных тысячелетий И так же дышит холодом и мглой На медленном, чуть брезжущем рассвете… 4
Так началось — не освежали век Кровавые, туманные рассветы. И по ночам хвостатые кометы Летели вновь и начинали век Безжалостной и беспощадной эры. Но люди говорили на углах О счастии — и в грубых их словах Горел огонь неистребимой веры. …И как-то вечером, когда еще заря Цвела вверху и золотила долы. На площадь из ворот монастыря Стремительно прошел Савонарола. — И дым, и пепел выжженные дни Вновь понесли в сияющее небо… Но нищие уже просили хлеба, И по ночам зловещие костры Пылали по лесам и по дорогам. Пересыхали реки от жары, А женщины, на очаге убогом, Варили суп из липовой коры… И люди на углах уже молчали. И лишь во сне вздыхали в темноте О той недосягаемой мечте. Что их всю жизнь вела через печали… СТИХИ ОБ АНГЛИИ
ОГНЕННЫЕ ГОРОДА
1
Из дансингов усталые мужчины. Прижав, вели изнемогавших дам Сквозь мглу ночей, где пел в огне реклам Призыв любви, и вечной, и единой… Взлетали на мосты автомобили, С картавым криком падая в туман. Хрипело радио над входом в ресторан И задыхалось от вина и пыли. По набережным черных, жирных рек Бродили исступленные поэты И бормотали мирные сонеты, И слушали, как дышит новый век Тяжелым и прерывистым дыханьем. И видели: над жертвенником крыш Клубится дым и всходит в ночь и тишь Над той же древней жертвою — Страданьем… 2
В тумане вечера шпили далеких готик Сквозь сеть антенн прозрачны и легки. А люди умирают от тоски За окнами холодных библиотек. О, этих задыхающихся уст Не осчастливить огненным глаголом. Чтоб скучный мир был снова дик и пуст Перед тобою, радостным и голым… Как занести в распухший каталог И поместить на полках библиотек, Что вновь и вновь, сквозь темноту дорог, Несут сердца тяжелый пламень плоти. А над тоской, над пышной пылью книг И гипсовым бессмертием Шекспира, Средь льдов пространств трубит Архистратиг О новом хаосе и сотвореньи Мира… ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЧАЙ
ВЫХОД ИЗ КРУГА 3
Тридцатилетняя
Жизнь стала медленней и проще И в очертаниях скупей. Прощайте, голубые рощи Наивной юности моей. И оставляя птичью сеть Для тяжкой рукоятки плуга. Проходит снова жизнь по кругу, Чтобы сгорать — и не сгореть. И на пустынную дорогу, Огнем полуденным паля. Сквозь молчаливые поля Выводит вещую тревогу. Моя душа — остановись! Брось посох и сними котомку. И вот с травы сухой и ломкой Взгляни в сияющую высь. Там неизменно и высоко Путями призрачных орбит Плывут миры через зенит И возвращаются к истоку. Не падай в страхе на пески, Где тень полдневная длиннеет, Когда увидишь, как виски От легкой пыли побелеют. Не бойся и не трепещи В земном, слепом и темном теле С тобой любовь и радость пели. Как пели отроки в пещи… Благослови ж за эту треть Земную, верную подругу И жизнь, идущую по кругу, Чтобы сгорать — и не сгореть.