Интересно, чем он вооружен? По-прежнему винтовкой или чем-нибудь более подходящим для зачистки помещений?

Ну да неважно. Если действовать наверняка, то неважно. А если облажаюсь, то и подавно.

Яркий луч нырнул в дверной проем, осветил пол, на миг задержался на дальней стене и ушел дальше, оставив меня в темноте. Таково уж устройство туалетных комнат – чтобы осмотреть помещение, нужно как минимум заглянуть внутрь.

А заглянуть внутрь – это значит, на миг утратить контроль над ситуацией, и кто знает, что именно в этот момент выкинет беглец?

К тому же – следы, капли крови, прерывистое дыхание раненого человека…

Так стоит ли медлить?

Но тишина все тянулась и тянулась, и футболка на спине окончательно промокла от пота. Сохранять неподвижность становилось трудней с каждым мигом, легким не хватало воздуха, а стук сердца, казалось, разносился по пустым помещениям ничуть не слабей колокольного звона.

И вдруг легкий скрип кожи, едва уловимый шорох одежды, мягкий стук подошвы. Один, другой, третий…

Купился или меня провоцирует?

Как понять? Как?!

Шаг, еще один и снова, а потом вновь тишина. Дошел до рюкзака?

Бесшумно отлипнув от стены, я вывернул из дверного проема, повел стволом зажатого в руках обреза, а дальше – все обрывками…

Яркий круг электрического света, замершая у рюкзака темная фигура, спина, затылок… Выстрел!

Громыхнуло так, что заложило уши. Преследователь повалился как подкошенный и на выщербленной картечью стене расплескались черные брызги.

Передернув помпу, я взял на прицел неподвижно замершее тело, приблизился и с облегчением перевел дух. Заряд угодил в затылок, и лицо стрелка просто снесло. А брызги на стене не черные. Брызги – красные. Готов.

Не теряя времени, я ухватился за ноги и затащил тело в мужской туалет. Обулся и сбегал за рюкзаком, заодно подобрав оброненные мертвецом АПС и обрезиненный электрический фонарь. Потом, заранее готовясь к самому худшему, вытащил бласт-бомбу…

Твою ж мать!

Ожидания оправдались на все сто: нижний угол чемоданчика оказался полностью сколот и оттуда во все стороны расходились уродливые трещины, а точно посередине задней стенки темнела аккуратная дырочка. Одна – выходного отверстия не оказалось.

Повезло? Повезло.

Но так уж карты легли. Легкий снегопад, не самая удобная дистанция, бегущая жертва – сделать точный выстрел в таких условиях вовсе не просто. Вот стрелок и выцеливал черное пятно рюкзака. А там… да…

Дрожащими руками открыв чемоданчик, я осторожно стряхнул пластиковое крошево и обреченно выругался, глядя на выгнутую изнутри металлическую оболочку бласт– бомбы. Потряс – и точно: внутри задребезжали изуродованные пулей потроха.

Все, приплыл. Теперь куратор сожрет и не поморщится. И про форс-мажор ничего даже слушать не станет. Проще прямо тут себе пулю в голову пустить, чтоб уже не мучиться.

Но мы ведь не ищем легких путей, да?

С тяжелым вздохом я убрал остатки бласт-бомбы обратно в рюкзак; немного подумал и туда же сунул АПС со сбитыми номерами. После перебрался к покойнику и принялся обшаривать карманы его камуфляжной куртки.

Пусто, ключи, водительское удостоверение, бумажник, снова пусто. Нож, патроны, зажигалка. Все.

Мобильника нет. Странно.

В бумажнике – картонка доверенности на автомобиль, квитанция об уплате штрафа, несколько тысячных банкнот, мелочь.

Ну и что делать? Забирать трофеи нельзя – стрелок точно не сам по себе действовал.

Заберу документы, и тот, кто привел его сюда, перепугается и заляжет на дно. Потому как сразу на компетентные органы или причастных к ним людей подумает; другим выяснять личность мертвеца без надобности.

Решив схитрить, я сфотографировал доверенность, водительское удостоверение и серийные номера семисотого «Ремингтона» на свой телефон, после выгреб из бумажника деньги, остальное выкинул на пол. Затем тщательно вытер стеклянную колбочку с черным порошком и одну за другой прокатал по ней подушечки пальцев мертвеца. Осторожно, чтобы не смазать отпечатки, убрал пробирку в пластиковый пакет и спрятал его в рюкзак.

Убираться, убираться отсюда, пока мне голову не оторвали. Ходу!

Я поднялся на ноги и тяжело навалился на умывальник, с трудом устояв на ногах. В ушах зашумело, во рту появился неприятный привкус, а перед глазами заскакали серые точки.

«Небесное исцеление» – препарат, без спору, мощнейший, только вот компенсировать кровопотерю не под силу даже ему. Ладно, переживу. Повезло еще, что он в свертке подействовал.

Повезло – да. Так остывал бы сейчас на площади, снежком присыпанный…