— Их пустили в отделение. Они у твоей палаты, — гордо сообщил мальчик с видом важного посланника.

Витька всё ещё чувствовал определённую слабость. Да и голова кружилась, когда он слишком резко менял её положение. Но теперь парень не боялся показаться друзьям слабым и хилым «Аркашкой». Ведь он всё так же бодр, весел и готов шутить. Просто прихворнул немного. Чуть не подскакивая от непонятно откуда взявшегося обилия сил, Витя пробежался по коридору, проехавшись у столовой на подошвах, и уже более спокойным шагом побрёл к боксу. Кругленький Лёшик со свойственной ему доброй улыбкой и высокий Влад стояли в сторонке, неуверенно разглядывая окрестности. Обычно они вели себя более раскованно, но, видать, больничная аура и накинутые на них белые халаты каким-то образом опускали буйное настроение ниже плинтуса.

— А-а-а-а! Болезный! — кинулись они с воплями наперебой. — Ты чё, офигел, на месяц свалиться?!

— Баран, ты где эту гадость подхватил?! — теребил его за рукав Лёшик.

— Он от школы закосить решил, а с нами рецептом не поделился, — с шуточным упрёком добавил Владик.

— Пацаны… — с обожанием глядя на друзей, произнёс Витёк, только-только уразумев, насколько успел соскучиться за столь короткий срок. — Пошли в холл, там побазарим, а то тут Тимофеевич может появиться, я его реально боюсь.

— Ха! — хлопнул Лёшка по спине. — А свои хоромы ты нам не покажешь?

Ребята вышли за двери и разместились на корточках на лестничной клетке, справа от дверного проёма. В школе они зачастую так собирались на переменах покурить и поболтать.

— Хоромы как хоромы, — отмахнулся Витька. — Больше студенческую общагу напоминает, только хлоркой ещё несёт.

— Чо, и потолок протекает?!

— Разумеется, Владик! Сверху ещё три этажа, а он протекает! — иронично кривляясь, ответил Витька.

— Я пацталом! Владёня, ты чего, с дубу рухнул?! — Лёшка со всего маху, но любя, треснул друга по голове. — Дождь был сто лет назад, откуда ему знать?!

— Та не протекают они.

— Ладно, проехали. А кормят тут как? — спросил Влад.

— Говняно! — Виктор чуть не лопнул от досады, почувствовав, что друзья соскочили на больную тему. — Голодный, как собака. Дожить бы до обеда.

— У-у-у-у… — протянул Лёшка.

— Реально, да? — хмуро переспросил Владёня. — А предки чё, не могут принести тебе похавать?

— Могут. Не хотят из вредности, — пробурчал Витя.

— Это ты не про маму часом? — ухмыльнулся Алексей. — Мы вчера вечером к вам домой заглядывали, ну спросить, типа, как ты там, что… Открыла мамка твоя и давай: «Вы все наркоманы, вы все колетесь! Вы рано или поздно заразитесь! Шпана! Вон!»

— Это вы ещё не слышали, как она на меня орала. Записала в нарики окончательно. Как ей докажешь?

— Та забей, само прояснится, — поджав губы, с сочувствием улыбнулся Влад, и ребята на секунду призадумались.

— Пусть привыкают. По-любому мы этим закончим, — гоготнул Лёша.

— Слышь, в школе физичка рвала и метала. Помнишь, она ж всё грозилась тебя на устный опрос вызвать? — прервал Лёшик несколько сумасшедший разговор.

— Так ей и надо! Месяц рожу эту не буду видеть! — Витька от злости плюнул в сторону. — Хоть что-то радует. А что там Лика? Ноет?

— Страшное дело, — Лёшка подпёр голову. — Ты ж обещал ей дискотеку, кино, прогулки по магазинам перед Новым годом, валяния в снегу под ночным небом… А теперь что?

— Да если бы я знал, — парень опустил тяжёлую голову на колени, в лёгком отчаянии накрывшись руками.

— Ну звякни ей хотя бы, — предложил Влад.

Витька выглянул одним глазом из «домика».

— Так реветь же начнет, потом не остановишь. Она ж в трубку только реветь и умеет. Я хотел поговорить очно, тем более что уже соскучился.

— Мечтай. Она ж больниц, как самого чёрта, боится. Ты что! — Лёшка встал с пола и перебазировался на деревянные перила, присев на них, как ведьма на метлу. — Лучше позвони…

— Э, не… Слёзы, сопли — этого я слушать не буду. Хочет увидеться, объясниться, пожаловаться, пусть приходит, — Виктор поднялся, отряхивая штаны. — Нет — значит, нет. Ну вы ей скажите, что я люблю и всё такое. И, умоляю, завтра на дискотеке не бросайте её одну, потанцуйте, пепси угостите, ну вы поняли, короче. Ё-моё… Влип.

В холле на этаже что-то загромыхало. Виктор с любопытством выглянул с лестничной площадки.

— Обед везут. Мамочка мать! Дожил!

Друзья, проводив взглядом тележку с кастрюлей, от которой исходил не самый аппетитный аромат, только скривились.