Лаура усмехнулась, видя его неловкость:

— Ты не мастер извинений, а?

— У меня не было возможности практиковаться. — Мэтт состроил гримасу.

«Везунчик! Зато у меня были годы практики. Годы извинений за то, в чем не было моей вины. Боже, как я была жалка!» — печально размышляла Лаура.

— Позволю заметить, тебе лучше этому научиться.

Он вздрогнул:

— Не собираюсь этого делать!

— Ну что ж… Может, ты и прав. Сомневаюсь, что королям обычно есть за что извиняться.

Она так считает на самом деле?

Мэтт почувствовал: еще немного, и он будет готов извиняться перед ней за что угодно.

Потому что, несмотря на бесформенный рабочий халат, в котором была Лаура, образ ее, загорающей в траве в одном лишь белье, стоял перед его глазами, как будто она была обнаженной. Каждый раз, когда Лаура поправляла волосы или подносила к губам бокал, плотная ткань шуршала, напоминая о том, что под ней скрывается.

В голове все поплыло, и он сжал кулаки.

«О господи! Мне надо работать над самообладанием», — решил Мэтт.

Так. Разговор. Это был его план. Поесть тоже было неплохой идеей. Мэтт достал пару тарелок, приборы и несколько пластиковых коробочек. Он предложил тарелку Лауре, но она покачала головой. Затем Мэтт открыл коробочки и выложил содержимое на тарелки.

— Как тебе твое жилье?

Выходит, он мог вести беседу.

— Очень удобное, спасибо. Кто будет жаловаться на кровать с пологом и мраморную ванну?

В мысли Мэтта тут же ворвалась Лаура, принимающая душ, горячая и мокрая, и желание разлилось по его телу, а во рту пересохло. Наверное, впредь стоит избегать вопросов о жилье.

— А работа?

— Великолепно. — Ее яркая улыбка почти ослепила его.

— Ты очень предана архитектуре.

Министр культуры и секретарь не переставая нахваливали Лауру Маккензи. И это доводило его до бешенства.

— Я люблю ее.

— Тогда почему творческий отпуск?

Ее бокал замер на полпути к губам, и Лаура аккуратно поставила его на стол.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила она.

— Ты хороший специалист и любишь свою работу. Тогда почему ушла в отпуск?

— Ох, ну, знаешь… — Лаура пожала плечами и закусила губу, что, по его наблюдениям, означало: она нервничает. Отлично! — Мне нужен был перерыв. Стресс. Скука. Что-то вроде того…

Мэтт не поверил этому. Все ее поведение тут же изменилось. Он видел, что Лаура увиливала от ответа.

— Ты не похожа на человека, страдающего от скуки или стресса.

— Значит, все-таки и меня достало.

Хм. Пойдем дальше. Он скоро доберется до правды.

— Как долго ты жила в Литтл Сомерфорде?

Видно было, что она расслабилась.

— Пару месяцев.

— А до этого?

— В Лондоне. С самого рождения.

— Скучаешь?

— Капельку.

— По ком?

— По театрам, по друзьям.

Мэтт склонил голову:

— Тебе, должно быть, почти тридцать?

— Тридцать с хвостиком, — сдержанно ответила она, прищурившись.

— И ты оставляешь яркий Лондон и хорошую работу, чтобы поселиться в деревне. Почему?

Лаура поднялась из-за стола:

— Мне захотелось сменить обстановку.

— Во время отпуска?

— Именно.

— А ты не слишком молода для подобного отпуска?

Она вскинула голову, и ее глаза загорелись.

— Что ты прицепился к моему отпуску?

Мэтт пожал плечами и улыбнулся:

— Просто интересно.

— Тебе нужно познакомиться с моей подругой Кейт.

— Зачем?

— Вы оба чрезвычайно настойчивы, — мрачно ответила она. — Быстро подружитесь.

— В моей работе настойчивость весьма полезна. — Мэтт усмехнулся.

— Я бы назвала это чрезмерным любопытством.

— Это тоже нужно. Хотя немного рискованно… Я говорю про отпуск на таком раннем этапе карьеры.

Сердито вздохнув, Лаура подняла руки, будто сдаваясь.

— Хорошо. — Она уставилась на него. — Это не мой выбор. Меня сократили.

— А… — Рот Мэтта изогнулся в торжествующей улыбке.

— Финансирование сократили. Проекты урезали. Людей уволили. В том числе и меня.

— Досадно.

Кто бы ни уволил ее, он был идиотом. Их потеря — его выгода. Или скорее выгода для его страны. Он быстро исправился.