Живоглот, терпеливо ждущий очередной жертвы.

— Надо! Вставай! — Твердислав одним рывком поднял девушку на ноги. — Ты что, забыла?! Если живоглот водит, на месте сидеть смерти подобно! Он тогда сам к тебе придет!

Еще одно злое живоглотово чудо. Сидит тварь вроде бы сиднем, ни ног у него, ни лап, ни крыльев, ползать не умеет — а вот поди же ты, стоит остановиться, неведомым образом тебя какая-то сила сама притащит на живоглотову поляну. Или сама поляна подтащится. Что именно, впрочем, неважно — исход в любом случае один.

— Придётся драться, — уронил юноша.

Драться! Легко сказать. Дома, где, как известно, и скалы помогают, знала Джейана, как сладить с эдакой дрянью. Слить воедино силы клана, ударить всей накопленной мощью, призвать дружественных духов, наконец, подтянуть катапульту! Были способы. Но здесь, сейчас, в одиночку, много ли она сможет сделать? Живрглоты устойчивы к огню. Оба раза, когда эта мерзость появлялась вблизи владений клана, главная Ворожея Твердиславичей использовала совокупную силу родовичей для того, чтобы призвать элементалов Земли — созданий, в чем-то родственных земляным червям-философам, только куда могущественнее. Всей силы клана едва хватило, чтобы зачаровать двух таких существ; с живоглотом они расправились в момент, но у Джей-аны появились после этого первые седые волоски — если бы она потеряла контроль над ею же вызванными элементалами до того, как те исполнят порученное, вся их ярость обратилась бы на саму дерзкую заклинательницу.

А здесь? Чем достать мрачного гада здесь, когда

При тебе — только твоя магия, та магия, что от рож-Йения у тебя в крови, чем достать? лх Перед мысленным взором Джейаны, конечно Же, тотчас вспыхнули формулы-образы так и не освоенных ею и не защищённых перед Учителем заклинаний. Да, такие заклятия справились бы не то что с одним — с десятком живоглотов! Да и та болотная тварь едва ли устояла. Может, попробовать? Хотя бы тот вывод… Заклятие Режущей Нити. Прошлый раз Джейане не удалось — может, сейчас?..

— Рехнулась! — зарычал Твердислав. — Тут нужно просидеть несколько часов, пока все докажешь и обоснуешь! Да и кто вывод твой примет?

— Но Учитель ведь говорил, в особых случаях заклятие может быть даровано и без него. Великий Дух сам разберется.

— А у кого-нибудь так получалось? У Гилви вышло, а у Олеси нет! И Олеське — забыла? — пришлось-таки Учителя ждать! Нет, рисковать нельзя, живоглот нас точно затянет.

— Ну, а ты-то что предложишь? — обиделась Джейана. — Что-то ты, дружок, раскомандовался, а это всё ж непорядок.

— Я же сказал — идти к этой твари самим.

— Тебе что, жить надоело?!

— Потом язвить будешь! Он-то ведь только этого и ждёт — чтобы мы бы сами пришли, так? Одуревшие, с толку сбитые. Привык, что жертва сперва до посинения будет пытаться удрать! А мы к нему — сами! И — в поддых его, гада ведунского!

— А у него поддых-то есть?

— Неважно! Буркалы-то у него точно имеются. Вот по ним и вмажем. Заметано?

Иногда в Твердиславе вспыхивал какой-то мрачный и страшный внутренний огонь. Он готов был с голыми руками броситься на любого противника, не думая о том, кто сильнее и чем всё это может кончиться. Конечно, глаза у каждой твари — слабое место, но беда-то вся в том, что и сама тварь об

этом, стервоза, догадывается даже невеликим своим чёрным умишком. И бережётся. И защищается кто как может. И чем крупнее и сильнее бестия — тем лучше у неё защищены именно те самые глаза, по которым так надеялся “вмазать” Твердислав.

Но иного пути не оставалось. Все до единой тропинки были перехвачены. Цепкая магия живоглота (необычайно сильная для этих созданий!) распространялась вокруг, превращая деревья в уродливых злобных монстров. Казалось, корни вот-вот начнут выдираться из земли, как и тот горелый пень, обиталище Отвечающего, что, обезумев, пытался напасть на Джейану в злую ночь пришествия Подземного Зверя. Так и оставшегося неопознанным, кстати. Учитель только и велел, что получше его закопать и набросать на яму побольше каменных плит. Тоже не успели, не сделали… Столько дел дома бросили. Рванули — Долг Крови исполнять.

Вечерело. И чем темнее, тем больше преимуществ у живоглота, который во мраке видит так же, как и на ярком свету.

— Ну, идём, — сдалась наконец Джейана.

А что им ещё оставалось делать?

С того самого момента, как Твердислав и Джейана скрылись за извивом лесной дороги, Фатима, нежданно-негаданно ставшая раньше срока главной Ворожеей клана, не находила себе места. Так уж сложилось, что вождь командовал в лесу и на поле боя, а в самом посёлке всегда заправляла Джей. И успевала повсюду. И нарядить на работы — поля, огороды, скотина, закрома, все это держалось только на ней, главной Ворожее клана. Раньше Фатима занималась почти исключительно врачеванием, травничала — и не слишком задумывалась обо всём остальном. У неё был Дэвид. Она втайне мечтала о малыше (хоть годик на руках подержать, пока не

придёт пора всходить на Летучий Корабль); перспектива”, как говаривал Учитель, занять место Джейаны казалась чем-то невообразимо далёким. И вдруг…

Фатиму подхватил и завертел настоящий водоворот неотложных, спешных, не терпящих отлагательства дел. За всем догляди, за каждым проследи, когда надо — прикрикни, чтобы не отлынивали. J Эх, Джей, подруга-подруженька, как-то не так всё у тебя, оказывается. За каждой мелочью к Ворожее бегут. Проверь системы защитных заклятий, что берегут клан от внезапных вторжений известной нечисти (хотя для летающей твари, той самой, что похитила Лиззи, никакие заклятия помехой не оказались); проверь, не вперся ли в земли клана кто-нибудь вроде живоглота; наложи чары на скотину, чтобы не разбредалась; заговори сорняки на полях (хотя это занятие всегда казалось Фатиме бессмысленным — сколько сорную траву ни заговаривай, все равно лезет, проклятущая, да так, что хочешь не хочешь — надо девчонок на прополку ставить. От парней здесь толку мало — они скорее толстяки из борозд повыдергивают); за малышами проследи, чтобы не баловались сверх меры; о врачевательстве не забывай — словом, крутись с утра до вечера.