Твердислав напрягся. Он отлично умел предчувствовать опасность, он обладал чутьём… однако на сей раз неоднократно проверенные на охоте и в бою инстинкты говорили ему – дом напротив пуст. Там нет живых. Там не чувствуется Силы. Там нет и мёртвого металла. Там нет ничего.

Он уже открыл рот…

Как услыхал хохот. Заливистый хохот, как может смеяться девчонка лет тринадцати, отмочив какую-то лихую шутку и выставив кого-то на посмешище.

Первый закон охоты и войны – не дёргаться. Что бы ни случилось. Даже если Ведун вдруг протянет тебе руку и предложит в жаркий день хлебнуть из его баклажки.

Он обернулся медленно. Меч, с которым он так и не расстался, несмотря на косые взгляды Андрея Юрьевича, неспешно описал дугу.

Никого. Молчаливые бойцы замерли у амбразур.

Кроме них, никого нет.

– Ты чего?.. – поднял голову Андрей, и тут из пустого дома напротив хлестнуло огненным бичом.

Т-Р-Е-В-О-Г-А!!!

Истошный вой, пополам с треском, гулом, рёвом и грохотом. Твердислава отшвырнуло от бойницы, точно зверёныша. Дом напротив полыхал огнями, колючими огнями смерти, теми самыми огнями, что пытались убить их в подземельях Острова Магов. И – повторилось прежнее жуткое ощущение: вся убийственная мощь целится сейчас в него, и только в него. А ни одно заклятие не работает…

Мелькнуло искажённое лицо Андрея. Кажется, уже окровавленное. Над головой Твердислава толстенную внешнюю стену с шипением резал огненный нож, добела раскалённые края загибались внутрь. Женщина у соседней бойницы дважды воспользовалась своим оружием – выстрелила, хоть и не из лука, – плечи её вздрогнули раз, другой, а в следующий миг в её бойнице что-то сверкнуло, и тотчас же со змеиным шипением повалил густой белый дым.

– Га-а-а-зы!!! – чей-то вопль слева.

Смерть уверенно наступала. Рядом замер, скорчившись, закрыв руками голову, Андрей. По-прежнему ничего не понимая, Твердислав подхватил раненого на плечо и ринулся к выходу.

…Женщина у бойницы слева лежала и не двигалась.

Едва Твердислав, волоча на себе Андрея, очутился в коридоре, как за его спиной с грохотом что-то рухнуло. Оказалось – плита из какого-то бронепластика, наглухо закупорившая поражённый отсек. Кто не успел, тот опоздал. Тому не повезло.

– «Белый поцелуй», – хрипел старик рядом с Твердиславом. – Знаю… попадал… новая штука… потом – только в дурку… Противогазы не спасают. Не придумали, значит, пока ещё, как нас спасать…

Машинально Твердислав обернулся, ища глазами травниц и целительниц. В клане они бы уже неслись сюда во весь опор… Впрочем, здесь на подобное рассчитывать не приходилось. Каждый стоял за себя, и один лишь Великий Дух – за всех. За неимением лучшего юноша опустил раненого прямо на пол. И понял, что вынес на себе уже труп. Андрею не снесло, не разворотило, не сбрило – а сожгло, именно сожгло полчерепа. Лицо осталось целым. Броневой капюшон остался откинут – погибшему отчего-то стало лень натягивать его. И вот расплата.

– Пусть будут лёгкими твой путь и твои слова пред Великим Духом, – прошептал парень, закрывая глаза убитому. Пусть спит. В оный день Всеотец даст ему новую жизнь – так что зачем горевать по мужественно погибшему?..

– «Белый поцелуй», – продолжали бубнить рядом. – Не-ет, без обезвреживания и обеззараживания туда теперь год не войдёшь, уж вы мне поверьте, молодой человек…

Совсем рядом что-то вновь громыхнуло. Примерно в полусотне шагов из пролома в стене хлестнуло пламя, закружилось яростным водоворотом – и угасло, сбитое жёлтыми пенными струями с потолка.

– Огнемётный бластер, – резюмировал старик. – Двойной заряд – первый прошибает броню, второй воспламеняется внутри. Пойдёмте отсюда, молодой человек, за нас взялись всерьёз и, пока не подойдут штурмовики, нечего даже и думать об обороне.

Однако коридор оставался совершенно пуст. Шипение, свист и грохот, бушующие снаружи, заставляли мало что не кричать.

:Нравится? А можем и ещё круче!:

Прежний насмешливый голос. Наверное, так могла бы сказать Гилви, возгордившаяся Гилви, очутись она здесь.

Невидимая холодная ладошка прошлась по разгорячённому лбу.

:Здравствуй, маг. Haile andefaile, man.: Последних слов он не понял. Да и не до того было – катящийся издали рокот взорвался яростным оглушительным громом, всё вокруг зашаталось, по крепчайшим стенам зазмеились трещины. Из доброго десятка проломов так и хлестал огонь – клубился, рычал, плевался дымными струями, рвался в распахнутые двери с противоположной стороны коридора. Из живых вокруг остался один только полубезумный старик – несчастный хватал Твердислава за бронекостюм скрюченными бессильными пальцами, о чём-то умолял, кажется, даже плакал…

– Вставай, – сказал юноша. Ждать здесь было больше нечего… хотя услышать лишний раз тот премилый голосок, пожалуй, он бы не отказался. Но, если он хочет по-настоящему исполнить порученное Великим Духом, едва ли есть смысл бездарно погибать в первом же бою.

…Он брезгливо перешагнул через валявшееся на полу оружие. Ему хватит одного меча. Потому что, если он правильно всё понял, Всеотец ждал от него не только и не столько призовой стрельбы из местных огненных луков.

– Вниз… вниз давай… – проскрипел старик. – Наверху только пламя…