Странно, но мои чувства – они слишком хорошо описываются словами. Они слишком просты, в них нет оттенков и нет глубины. А ведь – я помню – раньше все это у меня было.

Жар вокруг усиливается. Время замедляет свой бег. Я тянусь мысленным взором вверх, пытаясь увидеть напавшего на меня...

Силы и Боги, я помню эту девушку! Но... откуда? Кто она?... Проклятая память, невесть почему обратившаяся в чистый лист! Наверное, все же следовало наведаться к Царице Теней и либо силой, либо хитростью вырвать у нее правдивые сведения о том, кто я такой...

Девушка там, наверху, ненавидит меня. Очень, очень сильно. Что ж, неудивительно. Она потратила всю свою силу в надежде уничтожить меня. Мне хочется сделать ей приятное. Не будем ее разочаровывать. Я запомню ее и прослежу ее путь и, быть может, потом, при более благоприятных обстоятельствах...

Огонь наконец добирается до меня. Ну, пора, Губитель, пора!

Холм Демонов встал на дыбы, оправдывая свое название. Дневной свет померк; немилосердно терзая уши, грянул страшный грохот. Земля содрогнулась и застонала; на месте Холма к небесам взвился тугой, упругий черный смерч из земли и камней. Эльтара казалась крохотной белой искоркой, стоящей в самом сердце невиданного шторма. Вызванный ею смерч стремительно пожирал Холм Демонов, размалывая в пыль и мягкую землю даже сам неподатливый камень скалы. Вот среди черных извивов смерча мелькнули какие-то красные нити – они вспыхивали и горели на лету.

Хеорт трясся, лязгая зубами. Нет, парень не был трусом – просто в первый раз увидел подобную пляску Сил. Двалин лежал, сжавшись за валуном и поглубже надвинув шлем, – с неба шел настоящий дождь из булыжников. И в какой-то миг зоркому гному почудилось, будто в тугих струях вихря мелькнула какая-то призрачная фигура, мелькнула и тут же исчезла...

– Тьфу, привидится же такое! – Гном сплюнул.

Мало-помалу смерч стал утихать. Рев слабел, небо стало помаленьку очищаться. Бледная, измученная Эльтара кое-как добрела до лагеря и, наверное, свалилась бы без чувств, не подхвати ее Двалин в самый последний момент.

– С тварью... что ползла из глубин... покончено... – только и смогла вымолвить волшебница.

Потом, когда Двалин отпоил ее горячим вином, пожертвовав на святое дело всю тщательно сберегаемую фляжку, волшебница смогла более или менее связно рассказать о происшедшем. Хеорт глядел на нее разинув рот, с наивным детским обожанием; Двалин снял шлем и почесал затылок.

– И никаких следов Эльстана, значит? – спросил он.

– Они пересекаются со следами твари из глубин. Я не сомневаюсь, что... что Эльстана... – не удержавшись, волшебница всхлипнула. Наступило молчание. Все потупились.

– Заклятия не могут обмануть... Его уже нет в живых. Он странствует теперь по серым землям Астрала...

– Да будет легок его путь! – мрачно и торжественно изрек Двалин. – Обычай велит нам выпить поминальную.

В тишине допили вино. Сдерживая рыдания, волшебница заговорила вновь:

– Но я отомстила его убийце... Пусть я не смогу колдовать целую неделю, но сожравшая Эльстана тварь обратилась в пепел!

– Туда ей и дорога, – подхватил Двалин.

– Больше у меня нет дел на севере, – заключила Эльтара. – Я узнала все, что... что никак не хотела бы узнать. И теперь мне нужно взяться за что-то новое, – она не закончила, не сказала, что ее душа стала пуста и холодна и что ей необходимо занять себя хоть чем-то, чтобы боль утраты не свела с ума... Обитатели Эльфрана переживают потери гораздо тяжелее нас, людей, или хотя бы тех же гномов.

– Так что ты говорил там об этом Хиссе, Хеорт? Куда он мог направиться?

– Как – куда? В Змеиное царство свое, на юг. Он ведь издалека, этот червяк-переросток. Аж из самого Южного Хьёрварда!

– Путь неблизкий... А как он сюда-то попал?

– Змеиный народ издавна с Галеном торгует. Они рабами все больше промышляют. У них и корабли свои есть.

– Времени прошло не так много... Едва ли Хисс успел добраться до галенской гавани. Если только... Хеорт! Твой змей не владеет, часом, искусством Перемещения? Он не знает этих заклятий?

– Пока состоял в учениках у моего батюшки, нет, не знал. Должен был получить власть над ними вместе с жезлом.

– А не мог он явиться в Снежный Замок, имея при себе Печать и наплести, что ты, дескать, погиб?

– Ну не такой же он дурак! Батюшка во всякий момент знает, жив я или нет, – на то амулеты специальные есть.

– А отомстить за тебя... твой отец не намерен? Хеорт тяжело вздохнул.

– Не будет он за меня мстить. Хиссу, за то, что обманул его, – тут да, станет. Да и то... Змеиный народ отцу рабов доставляет.

– Зачем волшебнику рабы? – встрял в разговор Двалин. – На кой они ему, если он может с вещами все, что угодно, сотворить?

– Ну, ты не прав... Живые слуги и удобнее, и дешевле...

"То-то парнишка помрачнел да съежился. Ляпнул про рабов не подумавши, а теперь трясется. Что-то тут дело нечисто, – подумал Двалин, больше Эльтары слышавший про нравы и порядки Снежного Замка.

– Значит, Хисс к Горджелину не пойдет?

– Нет. Ему теперь одна дорога – в Гален, на юг. Его народ только в этом порту швартуется.