Гном вновь обернулся и заговорщицки подмигнул Хеорту За несколько дней дороги парень и гном сдружились Хеорт оказался далеко не глуп, начитан, знал несколько языков, из Снежного Замка он пристально следил за продвижением Орды на юг; тут у них с Двалином нашлось о чем поговорить. Эльтара к их беседам не прислушивалась, а когда по случаю так получалось, она только морщила нос и демонстративно отходила в сторону, всем видом показывая, что ей открыто куда больше, но разводить разговоры с подобными неучами для нее, волшебницы Эльтары, не более чем пустой перевод драгоценного времени.

К вечеру грифон пошел на снижение. Они опустились на окраине леса, разительно отличавшегося от привычных гному и Хеорту чащоб Лесного Предела. Здесь сосна соседствовала с березой, ольхой, ивой, липой Народу на юге обитало куда больше, чем у истоков Эгера, и леса здесь занимали намного меньше места. Повсюду поля, пажити, покосы, изгороди – обжитый, мирный край. Домен его величества короля Галенского. Полным-полно монастырей, храмов, усадеб, больших поместий... Здесь и слыхом не слыхали об Орде; даже тревоги на Рыцарском Рубеже были тревогами далекого севера, никак не касавшимися здешних обывателей.

Солнце опускалось за Тайные Горы, у их подножий взметнул к темнеющему небу голые черные ветви Погибельный Лес. Через него не могло пробиться ни одно живое существо: ни человек, ни гоблин, ни тролль, ни даже великан или мормат. Да что там великаны и морматы! Даже самые могущественные волшебники Галена не могли прорваться к Тайным Горам. Погибельный Лес был силой сам по себе. Он не подчинялся магическим заклятьям, а любого вступившего под его безлистные кроны ждала быстрая и неминучая смерть. Весь берег был завален костяками – их упорно не заносило песком и не поглощало землей. Добела отмытые дождями черепа тупо скалились, как вечное предостережение тем, у кого возникнет желание отправиться в Погибельный Лес на прогулку.

– Нам туда. – Эльтара указала рукой на юго-восток. – Там галенский тракт. Еще засветло доберемся.

– А его? – Гном мотнул головой в сторону грифона.

– Отпущу. – Волшебница пожала плечами. – Когда понадобится, вызовем. Давайте-ка, груз на плечи – и вперед

Двалин только скрипнул зубами, взвалив на плечи увесистый мешок. Эльтара привыкла путешествовать с комфортом, и потому главную тяжесть составляли ее наряды и прочие мелкие женские штучки, без которых не обойтись даже молодой и красивой волшебнице. Хеорт впрягся в лямки без единого звука, в то время как Двалин ворчал, вздыхал, жаловался, плевался и вообще всячески проявлял недовольство, на каковое Эльтара не обращала ровным счетом никакого внимания.

Как и обещала волшебница, башни и шпили Светлопенного города появились еще до наступления сумерек. Гален уже много лет не знал вражеских нашествий – последним нападением как раз и был тот лихой рейд морских разбойников, в результате которого его многомудрое величество король Грампедиус лишился трона. С тех пор стало поспокойнее; однако у королей Галена вечно не хватало денег, и городские бастионы не ремонтировались уже добрый десяток лет – дело при воинственном брате Грампедиуса совершенно невозможное. Увы, его наследники плохо распорядились нажитым добром. Мятежные бароны Фейна – враг привычный и не слишком опасный – никак не могли договориться между собой и выставить наконец единое, по-настоящему сильное войско, достаточно многочисленное, чтобы штурмовать столицу своего беспокойного сюзерена. Их не боялись, а разбитые пираты – хотелось верить – навсегда забыли дорогу к Светлопенному. Стены бастионов пообветшали, ров заплыл, мост теперь уже никогда не поднимался на ночь. В Галене строились дворцы и особняки, а не укрепления. И немалую толику в украшение парадной части столицы внесли отставные отцы-капитулярии Ордена Звезды...

Где-то возле города находилось королевское войско, проводя время в непрестанных воинских учениях, поджидая долженствующие вот-вот прибыть ополчения окраинных провинций и верных слову баронов Фейна. Так должно было обстоять в идеале, согласно коронным указам и рескриптам. На деле же...

Примерно в полумиле от городских ворот раскинулся пестрый палаточный лагерь. Высокие шатры лордов и дворян, украшенные гербовыми штандартами, окруженные палатками простого серого полотна, где ютилась челядь; большие тенты, под которыми стояли вбитые в землю столы и лавки. Тут же рядом – пестрые кибитки маркитантов, маркитанток и скупщиков добычи, а также прочего сброда, что всегда, словно воронье, следовало за наступающим войском. Хотя в походе против Орды взятия богатых городов не намечалось, войско рассчитывало поживиться в орденских владениях. Ничего, что свои же люди там, – воину тоже жить надо, а тамошние обитатели под рыцарской защитой немалые мошны, чай, накопили.

Большинство галенской знати тоже обзавелось палатками – отличное место для кутежей. Воины основное время проводили в городе; полки из дальних земель подтягивались медленно и плохо, бароны отделывались уклончивыми отговорками, и поэтому начало похода все откладывалось и откладывалось, несмотря на отчаянные мольбы магистрата рыцарейи, что куда более существенно, капитулата – сообщества, владевшего немалой собственностью в самом королевстве...

Все это Эльтара рассказала по пути своим спутникам, когда маленький отряд уже подходил к воротам Галена. Правда, и тут не обошлось без приключений – естественно, по вине волшебницы.

Широкий и наезженный торговый тракт шел напрямик через буйную зелень фруктовых садов к высоким надвратным башням. В этот вечерний час народу на тракте было уже немного – с наступлением темноты все старались держаться от буйного воинского лагеря подальше. И кошелек, случалось, отберут, и с бабенки зазевавшейся юбки спустят. Одно слово – войско бездельничает.

До городских ворот оставалось не больше трех-четырех сотен шагов, как навстречу Эльтаре и ее спутникам откуда ни возьмись вывернулся небольшой отряд изрядно повеселившихся баронских дружинников – из настоящих, замковых, потомственных. Эти и на гулянке не расставались с мечами, а кое на ком были надеты даже кольчуги. Двалин замедлил шаг и коротко присвистнул сквозь зубы, словно хотел сказать нечто вроде: "Влопались!"