Какие это могут быть ситуации? Самые разные, допустим, из таких головорезов иногда получались совершенно замечательные герои в какой-нибудь войне. Т.е. вот эта тенденция может проявиться для защиты других живых существ. Но это вопрос, куда он попадет. Попадет он в какую-нибудь армию, которая ведет какие-то хорошие войны, т.е. защищает, это будет одно, попадет в банду головорезов - будет совершенно другое. По сути дела он получит то, что он получит, но куда это направится…

В общей массе это все формируется, если каждый человек, каждый член общества генерирует направление на позитив, направление на помощь другим, какие-то такие благородные моменты, мотивы. Например, мне один ветеран войны рассказывал: приморский какой-то городок, так получилось, что у них на корабле оказалась совершенно мрачная команда, но когда началась война они проявили свои лучшие качества, хотя окажись они в обычной жизни…. Кстати, потом многие плохо закончили. Прошла война они вернулись к мирной жизни и опять негативные тенденции всплыли, они опять стали ужасными головорезами, которых потом еле перебили, но во время войны были совершенно замечательные, отважные, храбрые люди, вот он мне все удивлялся, как такое может быть?

Знаете, одно время было модное выражение: «Жизнь по понятиям»? А ведь у нас какие были понятия? У нас государство и еще куча всяких мафий. В любой развитой стране мафия должна быть одна и эта мафия называется «государство». Эта единственная мафия уничтожает все оставшиеся мафии, потому что двум мафиям не развернуться, а у нас какая-то вольница. Так вот когда идет с экранов телевизоров, по радио, вот этот вот образ жизни, когда начинают в таком героическом виде всю эту уголовную жизнь показывать со всеми этими новыми Робин Гудами, которые не понятно, кто они вообще такие… Вот телевизор вы смотрите? Говорят, что это плохо. И это действительно плохо, потому что мы невольно начинаем в мыслях допускать, что это может быть. Мы где-то бессознательно допускаем, что они могут быть. Мы как большие радиоприемники генерируем это облако мыслей терпимости. И вот в этом облаке мыслей терпимости криминалу будет очень хорошо жить, они как рыба в воде. В другой стране, где генерируют мысли нетерпимости, они сами не рождаются, а если родились, то не проявляют себя, потому что они дискомфортно себя чувствуют. Вот на самом деле от нашей терпимости или нетерпимости, оттого подыгрываем мы или не подыгрываем, зависит, блокируем ли мы ненужным душам путь вверх либо открываем дорогу.

Вот в Тибете никогда это не допускалось, никогда не допускалось этой вольницы. Там наоборот постоянно с утра до ночи твердили, что есть закон кармы: сейчас что-то сделал, значит, получишь по полной программе и никто тебя не отмолит. На уровне даже мыслей создавалось нечто, от чего у негативных душ негативные качества сворачивались, а позитивные, если есть, разворачивались. И плюс известные мантры, ритуалы, обряды - это на самом деле вещь очень сильная, но разовая. Она уже как хирургическое вмешательство. И в том же Тибете просто не доводили до уровня хирургического вмешательства. Как иммунитет человека справляется со всеми болезнями и не надо дополнительного никакого вмешательства, точно так же и в здоровом обществе не нужны прайоги. Но, тем не менее, «бронепоезд» на запасном пути стоял. Там были огромные талмуды, описывающие на первый взгляд очень мрачные практики, которые иначе как черной магией и не назовешь. В тантрическом буддизме этого было более, чем достаточно. А куда деваться? Это автомат Калашникова, он висит там где-то спрятанный на всякий случай. Но еще раз, если вы уж взялись за автомат Калашникова, то это крайний случай. Обычно ни в одной цивилизованной стране до этого не доходит.

Здесь есть очень такая щекотливая сторона дела. Вот средства массовой информации кому-то подчиняются или нет? Вроде как никому не подчиняются, вроде как свобода. Но свободы тоже нет, потому что у нас сейчас с утра до ночи одна мрачная идеология прет. Я, конечно, на это смотрю проще, потому что примерно понимаю, как эта кухня вращается: там все достаточно цинично, там есть рейтинг, есть деньги, есть сериалы, есть внимание зрителей, есть востребованность этих сюжетов. И вот пока криминальные хроники будут востребованы, они и будут с утра до ночи идти. И, в общем-то, что тут можно сказать? Ничего тут сказать нельзя, пусть так будет. Но меня одно несколько тревожит: такая ситуация на коммерческих каналах, где каждый сам с усам, ладно, а государственные? Неужели наше государство, постоянно показывая всю эту серость и убогость, желает здесь сделать хорошие условия жизни? Не бывает абсолютной свободы в этом смысле, бывает свобода, помноженная на ответственность, а ответственности сейчас нет, значит, и ни о какой свободе тоже нет речи.

У нас надо бы эту вольницу немножко прикрыть. У нас обычно боятся, что всё, сейчас гайки начнут заворачивать. И их уже заворачивают, но только в другую сторону, в сторону криминала. Знаете, еще в советские времена мода была нюхать клей «Момент». И пара-тройка детей перенюхали и умерли, гневные статьи написали в газетах. И что вы думаете? После выхода этих газет умирать стали сотнями, все прочитали: «Ух, ты, какой-то «Момент», его оказывается еще и нюхать можно…». Понимаете, реклама. Вот чья карма? Кто сподвиг этих маленьких детей умереть? Выходит, что газетчики. «А не-не, я ни при чем, я всего лишь освещал события, я белый и пушистый». Нет, дорогой, не белый ты и не пушистый. Тогда это было по глупости, а сейчас это не по глупости, сейчас это начинает быть рекламой: хвалят тебя – хорошо, ругают – еще лучше. Если тебе просто говорят что-то в любом контексте, это уже потенциальная возможность заработать денег.

Обратите внимание, каждый день: одна певица другую побила, один кино-герой напился и кого-то побил. В большинстве случаев это всё пиар, очень тонкий. Забывать стали про какого-нибудь деятеля, значит, рекламу нужно давать на телевидении, а реклама многим не по карману, и вот другой ход, маргинальный – набить кому-нибудь морду на Красной площади и это все выложить в какой-нибудь YouTube, чтобы все смотрели, скачивали, и вот твой рейтинг растет, т.е. живой еще.

В отношении образа жизни йогов и йогинь: вы помните, что мы не в состоянии с этим бороться, пускай президент или кто там еще борется. Но мы и не должны этому подыгрывать, потому что если мы начинаем подыгрывать, то мы становимся уже частью этой системы. Здесь мы приближаемся к идеалу Махатма Ганди «ненасильственного сопротивления» (вот когда-то был такой индусский святой), т.е. не отлавливать журналистов, которые эту чернуху снимают и морды им бить. Нет. Зачем? Это же плохо. Действительно: человек деньги зарабатывает, может, это единственный способ, может, он больше делать ничего не может. Как правило, так и бывает. У него свои проблемы, иногда очень трогательные. Но с другой стороны и подыгрывать этому не очень хорошо. Поэтому остается просто игнорировать. Опять же, если не ваш долг это всё к ногтю прижать, потому что если это ваш долг прямой, если вы за это деньги получаете, а вам откат за откатом, откат за откатом, и вы на это глаза закрываете, то это другая ситуация.

Продолжение лекции.

Высшее постоянно разговаривает с нами.

Получается так, что в среде йогов и йогинь это Высшее начинает быть доминирующим фактором. Если же этого Высшего нет, точнее мы не чувствуем его, то это только вопрос времени, когда нам станет плохо. И Высшее - это в высшей степени такое сенситивно-интуитивно-индивидуальное, с одной стороны, а с другой стороны, единое для всех. И здесь другое такое положение, которое входит в йогу или в образ жизни йогов и йогинь: Высшее с каждым отдельным человеком разговаривает на языке, понятным этому человеку.

Итак, Высшее с каждым из нас, как утверждают древние йоги, разговаривает каждую секунду. Но мы не настроены его слушать. Мы вообще не туда смотрим. Нам это кажется фоном. Вот сейчас машины на улице ездят. Кажется, что фон, а на самом деле даже физический анализатор по звуковой вибрации вам скажет, какой марки автомобиль проехал. Т.е. современная наука может распознать миллионы моментов из самых очевидных вещей.

И в этом смысле йогин или йогиня идут дальше:, они пытаются увидеть того, кто за пределами видимого. И тут же возникает другой вопрос: А может быть Высшее не хочет с нами общаться? Ну, живет себе само по себе и мы сами по себе, мы к нему стремимся, а оно так на нас холодно взирает: «Стремишься ко мне, да? Ну, ладно стремись, но мне до тебя дела нет, живи там себе, барахтайся». Здесь есть несколько объясняющих философий, подводящих к одному и тому же результату. А результатом является то, что Высшее общается с нами, оно разговаривает с нами каждую секунду, не бывает ни одной секунды времени, чтобы оно вам что-то не говорило. Оно говорит вам во сне, оно говорит вам наяву, оно говорит вам в момент смерти, в момент между смертью и рождением, в момент рождения. И так из жизни в жизнь, и так из состояния животного до состояния человека. И сейчас оно говорит с вами, оно говорит через шум этих колес, оно говорит через свет этого фонаря… Мы просто не можем его услышать. Точнее мы его не слышим, мы хватаемся за форму: машина проехала, шум от машины – всё, остановились. Но этот шум от машины дал какой-то толчок нашему восприятию. А может быть, этот толчок был дан нам для осмысления чего-то тем, кто стоит с другой стороны, выше?